Над Абесинским морем горел закат. Горожане Анвила торопились закончить свою работу и отправиться домой, чтобы расслабиться, а "Полный кубок" в Анвильской бухте, как это обычно и бывало по вечерам, гудел от шума пары десятков глоток простых матросов – тех, кто сошел с корабля, и кому не хватило денег на более дорогую таверну. Именно туда направлялся человек в черном плаще.
Эрнанд поморщился от запаха дешёвого эля, которым разило в таверне, одернул свой плащ и прошел к стойке, проталкиваясь через пьяных матросов. У стойки он заказал себе бутылку вина и оглянулся, осматривая посетителей. Большинство из них были обыкновенными моряками: шумными, вонючими и волосатыми, пропахшими морем и солью. Но один человек всё же привлек внимание Эрнанда – рослый норд лет тридцати пяти, что сидел в углу с кружкой и нервно оглядывался. Лицо норда, и так не особо утончённое, пересекали три белёсых шрама, отчего оно выглядело отталкивающе. «Пожалуй, это он и есть», - усмехнувшись, подумал Эрнанд, направляясь с бутылкой вина к свободному месту возле человека со шрамом.
- Свободно, сэра? Могу ли я присесть рядом с вами?
Норд поднял глаза и, в упор глянул на Эрнанда и буркнул:
- Свободных мест больше нету, что ли?
- Простите, но вы выглядите намного приличнее большинства здешних посетителей. Вы ещё ничего не разбили и никого не оскорбили – даже официанток.
Не дожидаясь ответа, Эрнанд присел и эффектно закончил: «Не откажетесь выпить доброго вина с простым бардом?» – «Эрнанд», - протянув руку, добавил он.
Прошла долгая минута, пока норд не ощерил зубы в чём-то, отдалённо похожим на улыбку:
- Ну что ж, с этого надо было начинать! Я Бормир. Да ты наливай, наливай, не отвлекайся. Говоришь, ты бард? И что же ты забыл в этой портовой таверне, где даже эль на вкус хуже, чем ослиная моча?
- «Друг мой! – человек, представившийся бардом, расправил плечи. – не думаешь ли ты, что обычный бард может каждый раз снимать «люкс» в «Графском гербе»? К тому же, именно в таких тавернах можно услышать самые лучшие истории для своих песен. Кстати, что слышно в городе за последнее время?». – Эрнанд весело взглянул на собеседника.
- А то ты прямо и не слышал - весь Анвил же гудит об этом!
- Простите, я и правда не слышал. Час как приехал. А о чем именно я должен был слышать?
- Не слышал, говоришь... Ну что ж, расскажу. Убили у нас тут капитана наемников два дня назад – солидного такого капитана, полутысячей головорезов командовал. Убили в своем же доме, в своей же кровати. Ребятам из городской стражи, что на место прибыли, дурно стало: комната, говорят, в кровищи, мозги по стенам – один даже в обморок упал.
Эрнанд изобразил искреннее удивление и даже прикрыл рот рукой, как бы изображая отвращение. Но на дела он всё это знал, хотя бы потому, что его нанял незнакомец в маске, заплатив приличную сумму авансом и наведя на обезображенного норда. Но Бормиру, который тем временем увлечённо продолжал рассказ, знать эти подробности было совсем не обязательно.
- Еще лично я видел, как из дома капитана выходила красивая огненноволосая женщина. Хочешь верь, хочешь - нет, но я думаю, что это дело рук суккуба! И я даже знаю какого именно!
- Да что вы говорите? – бард изобразил удивление, подливая в кубок вина. – Друг мой, вы уверены? Или просто предполагаете? А расскажите мне про эту девушку-суккуба – получится прекрасная баллада!
Бормир внезапно замолчал, а глаза его словно бы протрезвели. Он пристально взглянул на Эрнанда:
- Ты в самом деле этого хочешь? Ну что ж, ладно. Лет пятнадцать назад, когда я был совсем молодым, я служил в отряде наемников, расквартированных в Скинграде, и знавал девушку по имени Равенна. Можно было сказать, что главной её отличительной чертой были огненно-красные волосы и склонность к магии. Она состояла в Гильдии Магов и проявляла недюжинный талант в школе иллюзии. Около полугода мы стояли в Скинграде, и однажды, 29 числа месяца Руки Дождя, шестеро из моего отряда, в том числе и я, возвращались в наш лагерь. Мы были изрядно навеселе и вовсю распевали песни. Когда мы проходили мимо дома Равенны, она выглянула из-за двери и попросила быть потише. Я... не хочу вспоминать о подробностях, поэтому буду излагать сухо: самые пьяные из нас, Уланд и Ранульф... ответили Равенне в крайне грубой форме, скажем так. Если кратко, то они сказали ей, что она никто, чтобы указывать наемникам Кровавого Когтя, как себя вести. После этого Ранульф схватил её за горло, а Уланд и остальные ворвались в её дом.
«А что же вы, Бормир? – бард перебил норда, не забыв который раз наполнить кубок. - Неужели вы тоже в этом участвовали?»
«Нет, я... я убежал, так, э-э-э-э, почувствовал ужас.» – Норд гневно и резко глянул на барда в упор, как бы желая удостовериться, не засмеётся ли тот.
Эрнанд молчал.
«Я незаметно отступил в темную улочку и просто удрал. До сих пор себя виню за то, что мне не хватило храбрости вступиться за Равенну. Сказать по правде, мне она даже нравилась...»
- И что же было потом?
- Потом? Потом я бежал. Бежал на север. Бежал так далеко как мог. В конце концов я осел на Солстхейме. Позже я узнал, что над Равенной... надругались, а дом её был разграблен и сожжен. После этого мои бывшие товарищи разбежались – командир отряда таких на дух не переносил. Боялись, да! Их бы вздёрнули. Что после стало с Равенной – не знаю.
Эрнанд слушал с интересом, но его интересовали совсем не наемники, а таинственный суккуб, убивающий в Анвиле: «Ну наемники наемниками, но ведь разговор шел о суккубе, не так ли? Равенна ли это, и почему она убивает здесь?
- Терпение, приятель – я как раз подхожу к этому. Как я уже сказал, я осел на Солстхейме. Но мне нужна была работа, поэтому я вступил в ряды легиона и служил в форте Морозной Бабочки чуть более пяти лет, пока меня не перевели обратно на континент, где я прослужил еще четыре года. К тому времени я уже дослужился до агента. Только тот случай в Скринграде всё не давал мне покоя. Ну не мог я забыть огневолосую красавицу! До сих пор себя корю, что не вмешался тогда... Так вот, однажды нам поручили зачистить обнаруженное логово Темного Братства возле Данстара, - продолжал Бормир. - Эти убийцы, Обливион их побери, умеют драться! Чуть ли не половина моего отряда погибла там в бою с ними. Мы разделились и прочесывали убежище. В одной из комнат я и нашел её... Равенну. То есть это была не совсем Равенна: она стала выше, статнее, её кожа приобрела красноватый оттенок и странный вид, а глаза стали ярко-красными. Узнать ту милую девушку, которую я запомнил в Скинграде, было почти невозможно, но это всё же была она.
- И, как я понял, вы не смогли её убить, даже несмотря на то, что она была убийцей Темного Братства?
- Норд молча кивнул. «Пока я недоумевал, она полоснула меня по лицу стальными когтями и сбежала, оставив меня истекать кровью. К тому моменту, когда мои товарищи нашли меня, я уже потерял сознание. Я чудом не лишился глаз. Вот с тех пор у меня на лице и красуются эти три отметины...»
Эрнанд начинал терять терпение.
- Ну а что же суккуб?
- Терпение, терпение! Как я узнал позже, когда встал на ноги, в убежище наш отряд захватил пленника. Как оказалось, этот пленник был другом Равенны. Из него мы (не без помощи пыток и магов, конечно же) вытрясли очень многое. В том числе и сведения о Равенне. После того происшествия в Скинграде она была, можно сказать, морально изувечена. Но ненависть и желание отомстить тем наемникам, что надругались над ней и сожгли её дом, были слишком сильны. Узнав имена тех, кто сделал с ней это, она молилась Девяти, прося о помощи, но в ответ слышала лишь молчание. В отчаянии она обратилась за помощью к принцам даэдра. И один из них ответил ей. Клавикус Вайл, лорд сделок и исполнений желаний смертных, заключил с ней договор, по которому он дарует ей силы, внешность и средства, чтобы выследить обидчиков, но Равенна, в свою очередь отдаст ему их души. Как сказал пленник, Равенна думала совсем недолго. После этого она приступила к поискам. Она скиталась по провинциям в поисках хоть какой-то информации о дезертирах из рядов наемников Кровавого Когтя. Чтобы хоть как-то заработать на поиски, ей пришлось отдаться за деньги незнакомцу в одной из таверн. Однако после, кхм... выполнения сделки она обнаружила, что мужчина умер. Как оказалось, такова была обратная сторона соглашения с Клавикусом Вайлом: любой мужчина, который проводил ночь с Равенной, умирал, отдавая душу принцу даэдра, а силы - Равенне.
- Клянусь Марой, это же ужасно!
- Именно. Но что самое ужасное - так это то, что Равенне это понравилось! Она находила неописуемое удовольствие в том, чтобы сначала довести жертву до экстаза, а потом убить. Вскоре она нашла и так убила двоих из тех, кто её изнасиловал в Скинграде. Но это не принесло ей облегчения. Наоборот, её жажда крови усилилась еще больше - она начала убивать и при помощи оружия, причем кроваво. Каждый убитый ею мужчина придавал ей еще больше сил и злости для поисков остальных её обидчиков. Впрочем, как раз из-за своей жажды убивать она не могла долго оставаться ни в одном городе. И ей приходилось долго и быстро путешествовать, пока однажды её в Бравиле не нашел Слышащий Темного Братства. В этой секте убийц её приняли как родную. Еще бы, ведь она была идеальным убийцей для них - соблазнить и убить для неё было легче легкого. А ей нужно было удовлетворять свою жажду крови. К тому же, ассасины помогли ей в поисках тех, кто её обидел. Так, со временем она выследила практически всех, кто был там в ту злополучную ночь. Кроме одного - Ранульфа, которого ей пришлось искать дольше всех. А Ранульф - это и есть тот капитан, которого убили два дня назад... Вот такая история, приятель.
- Так вот оно что... Это... невероятно. Бормир, а как ты думаешь, где она может скрываться сейчас?
- А кто ж знает? Ранульф мертв и теперь её ничто не держит здесь. Но я сомневаюсь, что на этом она прекратит убивать. - Бормир запнулся. - Слушай, парень, а тебе есть где переночевать?
- Вообще-то нет, я собирался снять комнату здесь...
- А давай ты у меня переночуешь? А то черт его знает, что Равенне может взбрести в голову... Вдруг она и за мной придет? Парень ты крепкий, авось вдвоём и отобьёмся, если что. Денег я с тебя не возьму. Ну так как?
- Без проблем! Разве я могу отказаться от бесплатной ночевки?
- Ну что ж, тогда пойдем. - Бормир попытался встать, но тут же грохнулся на стул из-за заплетающихся ног. - У, проклятье, ноги не держат... Не поможешь?
- Конечно, Бормир.
Эрнанд помог Бормиру вывалиться из "Полного кубка" и они двинулись по пристани в сторону городских ворот. Было довольно тихо (если не считать шума из таверн и поскрипывания снастей на судах) и совсем безлюдно - даже патрулей стражников не было видно. До дома Бормира оставалось совсем немного когда Эрнанд почувствовал, что его кто-то похлопал по плечу и обернулся назад. Обернулся лишь для того, чтобы получить сильнейший удар по голове. Упустив Бормира, Эрнанд упал на землю, но умудрился не потерять сознание. Вскакивая с земли, он рванул было свою саблю из ножен, но почувствовал, что теряет способность двигаться. Заклинание паралича! Лежа на земле, Эрнанд беспомощно наблюдал за тем, как женская фигура подходит к пьяному и до смерти перепуганному норду, который заплетающимся языком что-то лепетал. Женщина усмехнулась и надменно взглянула на него.
- Бормир... неужели ты забыл меня? Забыл ту ночь, когда твои дружки сделали... много нехорошего? Неужели ты думал, что я это забуду?
- Ра... Равенна? Но... но ведь я не делал ничего! Я ничего не делал!
- Вот именно! Ты трус, сбежавший в тот момент, когда можно было помочь и остановить зло! Ведь для торжества зла достаточно всего лишь, чтобы добро бездействовало! Да и потом, как же тот день, когда ты, командуя отрядом легионеров, вломился в наше убежище и вырезал тех людей, которые смогли меня принять, вырезал мою новую семью?! - спокойный и холодный голос постепенно начал повышаться. - Ты забрал жизни моих братьев и сестер, а теперь я заберу твою!
Выкрикнув последние слова, Равенна с размаху всадила нож в живот Бормиру и вспорола его. Оставив норда заливать кровью землю и дико вопить от боли, она повернулась к парализованному Эрнанду, сверкнув глазами, которые пылали красным светом:
- А вот с тобой мы повеселимся...
