Ночь начала входить в свои права, и лишь слабый жаркий ветерок ещё напоминал о стоявшем ранее зное. Пустошь была на удивление спокойна и неподвижна. Обманчивое впечатление, способное сбить с толку лишь новичка в этих местах. Многие путники предпочитали жару и палящее солнце тому, что могло скрываться в тёмное время суток. Лишь прохладный воздух да большие шансы прокрасться мимо рейдеров заставляли отчаянных смельчаков рисковать ночными прогулками. Рука закона давно уже потеряла свою хватку в когда великих Штатах. По иронии, теперь в темноте чаще скрывались не бандиты, а их трясущиеся от страха жертвы.
Человек под фонарём поправил фетровую шляпу и продолжил что-то записывать в свой вездесущий блокнот. Карандаш буквально летал в его руках, выдавая годы опыта. Редкий талант в здешних местах, где большинство владело лишь оружием и мотыгами, а писало чужой кровью и своим потом.
- Добрый вечер, - кажется, незнакомец даже не обратил внимания на приближение Аксела, и задумчиво выдавил вежливое приветствие, сам того не заметив.
При ближайшем рассмотрении, мужчина казался чересчур обыденным для здешних мест. На нём не было даже простейшей защиты, поношенная кожаная куртка коричневого цвета, безусловно, была слишком тонкой и лёгкой, защищающей лишь от погоды, но не острых клыков, и, тем более, пуль. Да и под ней скрывался отнюдь не бронежилет, а всего лишь чёрная майка. Джинсы хоть и не были изодраны, но защитили бы разве что от страдающих фобией к синему цвету. Ноги были обуты в удобные на вид сникеры, чей цвет казался желтоватым в мерцающем свете фонаря, скорее всего от пыли. В удобной и не броской кобуре закрытого типа на поясе висел револьвер .357 калибра. При ближайшем рассмотрении, оружие оказалось куда большим по длине, чем обычно видимое в этих местах.
Револьверы были популярным оружием в довоенное время. Полиция, служба охраны, пограничные войска - револьверы прочно вошли в обиход. Постоянно менялись дизайн и внутренние детали, появлялись новые модели. Неопытному человеку было легко потеряться среди этого обилия вариантов. Неопытному человеку пришло бы в голову лишь одно - что перед ним револьвер с непривычно длинным шестидюймовым стволом. Но глаз эксперта безусловно опознал бы куда большее. Из любовно подобранной кобуры, прекрасно защищающей оружие от пыли и песка, безусловно выглядывала ручка "Питона" производства Кольт. Не сказать чтобы сам факт его наличия у кого-то был исключительным событием. Но едва ли в радиусе ста километров нашлось бы более двух человек, способных сказать о нём куда больше, чем "это револьвер, им стреляют". И, судя по бережному обращению, которое выдавала отполированная ручка, пусть и потускневшая от времени, один из них сейчас стоял перед Акселом.
- Вы что-то хотели? - наконец, мужчина оторвался от своего блокнота и обратил внимание на приблизившегося Мэнсона. Вопрос прозвучал настолько просто и вежливо, будто столкнулись два человека в обычном довоенном городке. По немного изнурённому лицу и глазам, в которых на секунду сверкнул интерес, было сложно понять, намеренно или случайно он обратился столь чопорным образом к Акселу. Казалось, этот непривычно обыденно одетый человек, с непривычно обыденной внешностью и непривычно обыденной вежливостью поставил себе цель в жизни выглядеть как можно менее похожим на посетителей "Забегаловки". Для полного счастья не хватало цветущей розы вместо револьвера в кобуре. И отсутствия Ларри Смарта, составляющего нездоровую конкуренцию. Сумасшедшую, как некоторые сказали бы.
- ... Тебе не стоило заказывать и на меня тоже. Так что можешь в выпить мою или вернуть этому жлобу, - взгляд Китти необратимо встретился с Синяком, который тут же изобразил оскорблённость. Даже если он и не слышал её слов, то безусловно догадался, что его исключительно светлый образ только что попытались гнусно очернить.
- Эм... у нас не принято возвращать напитки, - девушка, стоящая у их столика натужно засмеялась.
- Si. Комната переночевать. Почем? - официантка задумчиво начала поправлять чёлку. Память и математика явно не были её сильными сторонами. Не то чтобы она выглядела деревенщиной, но, похоже, природа решила её наградить в первую очередь атлетичным телом и миловидным лицом, а не излишним умом. Она выглядела почти как наивная девочка, пока смотрела в потолок и усиленно пыталась вспомнить ответ на заданный вопрос.
- Ммммм... от пятидесяти и выше. Зависит от комнаты, кажется, - задумчиво проговорила официантка, но потом поспешно добавила, - Возможно, есть свободная комната на двоих за восемьдесят с лишним. Спросите у Босса, он занимается комнатами.
Она сконфуженно, почти по-детски улыбнулась, неуверенная в том, насколько она помогла двум посетительницам.
- Ну, ну мистер Синяк, ну не сердитесь так... - стоически перенеся притворно успокаивающую речь, Синяк удивлённо поднял брови, стоило женской руке покуситься на его волосы. Неожиданно для себя, Лили стала центром внимания для всех сидящих за стойкой, задержав дыхание ждавших дальнейшего развития событий.
- Кхм... - прокашлялся бармен, как будто ничего не случилось. После чего бросил убийственный взгляд по сторонам, так что все сидевшие у стойки тут же развернулись кто куда (иные в противоположную сторону) и начали искать другой объект для внимания. Кажется, за каменным лицом скрывалась исключительно яркая реакция на своеобразный поступок девушки. Правда ещё оставалось гадать положительная или отрицательная.
- ... из всех опасных вещей у меня есть только... несколько комплектов нижнего женского белья... Ну пожалуйста, - не унималась девушка, настойчиво добиваясь своего. И хотя большую часть тирады, и даже наигранное огорчение, хозяин заведения воспринял без какой-либо реакции, но на "нижнем женском белье" таки не смог не повести бровью. Просьбы сохранить в его мозолистых руках чужое нижнее (тем более женское) бельё явно звучали в его присутствии реже, чем "никогда". Хотя, судя по тому как быстро к нему вернулся самообладание и безразличное выражение лица, таки и в этом "направлении" у него имелся какой-то опыт. Почему-то на ум сразу приходил Ларри, в данный момент безобидно грызущий подушку сбоку от девушки.
- Кхм... хм... - Синяк не торопился отвечать на вопрос, и как следует растягивал паузу, - Должен сказать, с детонаторами было работать привычней, но не так приятно. И есть некоторая вероятность, что на сей раз за этими предметами вернутся. Ладно...
- Тогда мою кучу собранного оружия!
- Мой пакет с чистящими порошками!
- Мою картошку!
- Мой старый меч!
Пытающиеся воспользоваться минутной слабостью бармена с удивлением посмотрели на выкрикнувшего последнюю фразу. Разумеется, это оказался сонный, и, к сожалению, почти трезвый Ларри. Который держал в руке нечто ржавое и действительно отдалённо напоминающее меч.
- Что? Мой новый лучше, а старый жалко.
- В качестве исключения! За отдельную плату! - волевой голос Синяка быстро прервал копание сидящих у стойки в своих мешках и рюкзаках, вызвав единый печальный вздох.
Тем временем из "Забегаловки" понемногу начали выходить те самые смельчаки, которые хотели рискнуть ночным переходом. И хотя мало кто из них выглядел как мирный обыватель, всё же это скорее были торгаши и путники, нежели головорезы. Во всяком случае, никто из них пока не приставал к Роберту, стоящему недалеко от входа. На него просто не обращали внимания.
Большинство покинувших заведение направлялось на север, к Вашингтону, хотя были и те, что держали путь на юго-восток. Многие из них сбивались в компании, так или иначе познакомившись в заведении. Судя по изредка слышимым активным разговорам, кое-кто встретил в его стенах и старых приятелей. На свежем воздухе, вдали от давящей атмосферы, все эти посетители казались вполне себе обычными людьми. Возможно, именно нервозность внутри "Забегаловки" искажала многие лица до неузнаваемости, придавая ожесточённые черты.
БУМ!
Где-то вдали прогремел одинокий выстрел, и на секунду все путники замерли, вслушиваясь в ночные звуки. Но дальше ничего не последовало. Люди возобновили движение, разговаривая куда тише и оглядываясь куда чаще. Иллюзия спокойной атмосферы, если таковая у кого-то и создалась, была бесповоротно разрушена. Реальность снова напомнила о себе. "Забегаловка" не была обычным баром на отшибе. И дорога, идущая на север, вела уже не в тот самый Вашингтон, каким он был раньше.