AnvilBay Forum
ФРПГ => Ролевая игра по вселенной The Elder Scrolls => Архив => Тема начата: Дрейк от 02 Мая 2010, 21:16
-
Исход Фаар Дум.
Это была обычная данмерская деревушка на сотню человек, возникшая на торговом тракте, ведущем из земель Дома Дрес в Альд Винд и Морнхолд, города Дома Индорил. Но жили здесь не только данмеры: каждый четвёртый был иноземцем. Ежедневно через Фаар Дум проходило множество караванов и обычных путников… Пока однажды на неё не пал гнев Кукловода. Деревня была сожжена, а две трети жителей – убиты. И с этого момента начинается Исход… Куда приведёт жителей дорога? Время покажет.
Деревушка росла на большой реке Эд, через которую был перекинут большой каменный мост. Река как бы разделяла деревню на две части. Жители так и именовали себя: Вэлин с Восточного берега, Дуремар с Западного берега и так далее. Местность вокруг была не самой подходящей для земледелия: каменистая, изрезанная холмами и оврагами, она давала жизнь лишь креш-траве и разнообразным кустарникам. Редко здесь попадался цветок или изогнутый древесный ствол. Река была быстрой и рыба в ней ловилась хорошо, но рыболовство для жителей было скорее хобби, чем основной источник пропитания.
А источником этим был тракт, ежедневно приносящий жителям множество даров в виде путешественников и богатых караванов. Именно для них и ради них строилась эта деревня.
У этой деревни было и другое имя, используемое иноземцами – Хру Мора, но сами жители именовали своё поселение Фаар Дум. Большая часть домов в деревне была выстроена из добротного дерева и укрыта соломенной крышей.
Деревня вытянутым прямоугольником размещалась вдоль тракта, служившего ей по совместительству главной улицей. Местной достопримечательностью была хижина шаманки Беан Ши, находящаяся на отшибе. Об этой женщине ходили самые разные слухи… Её уважали, любили и боялись.
Пользуясь большой популярностью у караванщиков, деревня имела целых два трактира. Один располагался прямо перед выходом моста и звался «Трольский закидон». Обстановка и посетители соответствовали названию. Другим трактиром был «Тёплый край». Это был крепкий постоялый двор с большими «конюшнями», предназначенный для состоятельных господ.
Был в деревне и кузнец, и кожевенных дел мастер, и плотник, и столяр. Так что, Фаар Дум мог предоставить посетившим его путешественникам самые разные услуги. А множество складских построек позволяло караванщикам разместить свой груз и не бояться воров, которых регулярно ловили и сажали на кол. Воры, что характерно, не переводились.
Никто из местных, за исключением мудрой шаманки, не знал, откуда пришёл тот бледнолицый эльф с чёрными глазами и принёс с собой огонь и смерть. Его не брал ни кол, ни мечи ополчения, ни даже магия деревенского старосты Дуремара. Все надеялись лишь на помощь Беан Ши. И та вмешалась, но была побеждена Черноглазым и умерла бы, не вмешайся невесть откуда взявшийся волшебник-альтмер в белых одеждах. Так или иначе – она уцелела. И с этой ночи, начинается наше повествование….
Исход Фаар Дум, информация.
Итак, поясняю, что же такое я замыслил. Все события ролевой доселе были посвящены жизни тех людей, которые ищут приключения на свою голову и иные места. Этот же сюжет посвящён нелёгкой судьбе жителей разорённой деревни, вынужденных покинуть обжитые земли и тронуться в путь. Их будут ожидать многие невзгоды и приключения, прежде чем они… А найдут ли они себе новый дом – зависит от вас!
Действующие лица:
Дуремар – деревенский староста, неплохой маг, заядлый иллюзионист.
Беан Ши – мудрая и древняя шаманка, весьма могущественная колдунья.
Кузнец, плотник, ткач, иные ремесленники.
Погонщик нетчей.
Ополченцы – не более пяти.
Иные деревенские жители: крестьяне, рыбаки, держатели складских помещений и т.д.
Трактирщик, трактирщица, повар и подавальщицы (официантки).
Караванщики и путешественники, которых застала в деревне беда. Но! Вы должны будете придумать причину, по которой персонаж остался вместе с жителями.
«Заготовки» персонажей в ближайшее время можно будет увидеть в теме «Акция!».
Любой участник ролевой может завести второго персонажа для участия в приключении.
http://forum.anvilbay.ru/index.php?showtop...st&p=363810 (http://forum.anvilbay.ru/index.php?showtopic=20271&view=findpost&p=363810) - про разорение деревни.
-
Свет лун тихо струился с тёмных небес, сглаживая тени и придавая обычным вроде бы вещам столь любимый многими романтиками налёт таинственного волшебства. Но внизу, в догорающей деревне был настоящий бал теней. Слышали крики отчаянья, вопли о помощи и стоны умирающих. Какофония смерти разносилась по окрестным холмам, шевеля ветви кустарника и заставляя перешёптываться листву редких деревьев.
Кукловод покинул это место, но сама его тень витала над мечущимися в панике жителями. Совсем немногим хватило духу броситься к реке с вёдрами и мехами, но усилия этих «пожарных» пропали даром. Загасить огонь, который пожрал уже большую часть деревни и её жителей было невозможно и последние смельчаки, отбросив вёдра, с горестью наблюдали, как гибнут в огне их дома.
Кто-то натолкнулся на бесчувственное тело Дуремара. А какой-то малец нашёл среди обугленных обломков находящуюся без чувств шаманку Беан Ши.
Но большей части деревенских жителей повезло куда меньше – огонь загнал их в ловушку, а последней тюрьмой для них стали собственные дома. Редкие счастливцы погибли не от неистового пламени, а в следствии упавшей балки или обрушившейся кровли, милосердно оборвавших их жизнь. Огонь, что пожирал Фаар Дум был не стихийным бедствием, но свирепым хищником, охотившимся на жителей деревни и их дома.
От сотни жителей уцелела лишь треть и большинство сейчас сидели на окраине и с выражением невероятного ужаса глядели на конец их дома. Редкий селянин не потерял в пожаре близких ему людей и над деревенскими домами отчётливо ощущался запах горя. Горя и огня.
Держатель складов сидел неподалёку от обугленного остова когда-то прекрасно сколоченного амбара и горестно держался за присыпанную пеплом голову. Он сам чуть не погиб, едва успев выскочить из обрушившегося дома. Работавший на него старый орк уныло разгребал угли, надеясь найти нечто ценное.
Эйхарт очнулся, лёжа лицом в грязи. С трудом, ему удалось припомнить, как он спасся из горящего трактира. Кажется, потом ему по голове прилетел здоровенный обломок дерева, что валялся поблизости и он потерял сознание. К счастью, магу удалось спасти свои вещи, на которые никто из местных пока не покусился. До его уха донёсся женский голос:
- Кто-нибудь, помогите! Ааай… - крик резко оборвался.
Неподалёку от босмера лежала, придавленная упавшей балкой русоволосая тёмная эльфийка. На её лице виднелись ожоги, а платье было обуглено огнём.
-
Эйхарт, обхватив руками ноющую голову, медленно поднялся на ноги. "Надо помочь... кому-то.... я только что слышал" - забрезжило в голове, , но эльф никак не мог сосредоточиться на заклинании - простейшем, казалось бы, ещё месяца три назад только изучил, трижды использовать приходилось, "Исцеление Ран" называется - но слова не удерживались в голове и словно вываливались через невидимую глазу дырку в черепе.
Эйхарт поднялся на ноги, медленно, пошатываясь, боясь потерять сознание, подошёл к эльфийке и попытался сдвинуть балку. Голова ныла меньше, и он внезапно вспомнил о замечательном заклинании школы разрушения - коротеньком, простом, но эффективном.
- Хазелл арта финис, - прошептал он.
Вылетевшая из указательного пальца огненная стрела пережгла балку сверху. Теперь её можно было легко сломать.
Тем временем Эйхарт достал зелье маны (последнее, второе разбилось при падении), отхлебнул его, и сосредоточился на другом, более сложном заклинании - том самом Исцелении Ран.
- Карн Аст-стен, - слова вспоминались медленно, приходилось растягивать заклинание - Корт, Дас-илла наст, Корт, Дас-илла ноур, телл!
"Отличная возможность попрактиковаться" - усмехнулся он.
Вдруг Эйхарту пришла в голову ещё одна мысль. Порывшись в мешке, он последовательно извлёк оттуда: семнадцать септимов, склянку с "липучкой", кинжал, флягу с водой, шерстяные штаны - и, наконец, кислоту.
Ухмыльнувшись, эльф щедро плеснул её на бревно дюймах в девяти от головы данмерки.
/На всякий случай приведу бросок на восстановление. Да?
[dice0]
Ну, так вот)/
-
Все пропало. Всё, нажитое непосильным трудом, в один миг превратилось в руины и Рорис, сопя и поскуливая, сидел над остовом некогда прекрасного амбара и с ужасом обозревал последствия недавнего пожара. "Что же теперь делать?" - металась в сознании бывшего дельца отчаянная мысль. Он не умел и не хотел жить по-другому. С самого раннего детства Рориса учили тому, что он проведёт свою жизнь занимаясь делом своего отца, что после его смерти семейное предприятие перейдет к его детям, а затем и внукам. А теперь... В этот миг, в эту роковую ночь рушились все устои прежнего бытия и не было никакой надежды что-либо именить. Неожиданно делец вспомнил, как в детстве всерьёз хотел стать странствующим героем и ходить по миру, совершая подвиги. Мечта эта была яркой, красивой и невероятно короткой. Как только его отец прознал о мыслях сынишки последнему было весьма доходчиво объяснено, что он сильно заблуждается, думая о романтике приключенческой жизни. Причём объяснено не только розгами... Жара и хотод, слякоть и невыносимый зной: всё это подобным героям приходилось переживать под открытым небом. Были и долгие изгуряющие переходы, мозоли на ногах, порой нищета. И самое главное, ужасные сражения, в которых приключенцы получали весьма болезненные раны. Нет, Рорис определённо не хотел становиться на подобную стезю. Когда исчезла родная крепкая крыша над головой, даже небо, казалось, стало темней и страшней.
Делец посмотрел на орка-охранника, копошащегося над пожарищем и в его голову пришла весьма неприятная мысль, которой он не замедлил поделиться со старым верзилой:
- Надо найти шаманку. Видят боги: это был необычный пожар и дело явно пахнет злой магией, - разумеется, говоря эти слова, Рорис подразумевал, что поисками должен будет занятся орк, - Да, и найди чего-нибудь поесть.
Вокруг медленно чадили остатки деревенских домов, где-то раздавались стоны, но дельцу было на это абсолютно наплевать. Если маг, учинивший всё это безобразие, до сих пор находился рядом, то нужно было немедленно покинуть данное место. А в таком деле самое важное спасти собственную шкуру.
Тут в голову Рориса пришла мысль о том, что у него не осталось денег даже на то, чтобы оплачивать жалованье своему охраннику и от перспективы брести до города в одиночку постаревший на десять лет за одну ночь делец совсем приуныл.
-
Ночь неспешно вступала в свои права, легкий теплый ветерок игриво задевал соломенные крыши домов, заставляя их тихо шуршать, где-то слышались веселые голоса, смех, далекий лай собаки и еле уловимый шелест воды в реке. Все это придавало удивительную и долгожданную умиротворенность деревушке, в которой днем царит весьма бурная жизнь. В этот спокойный пейзаж отлично вписался бредущий в развалку Керхальд, командир местного ополчения. Он как всегда шел медленно, важно и громко посапывая, иногда он останавливался для того чтобы осмотреться или поправить свой пояс на котором грозно болтался меч. Дойдя до своего скромного дома, он по обыкновению садился на лавку у входа, снимал меч и сидел отдыхал, наслаждаясь наконец таки насупившим спокойствием. Затем он заходил в дом и как частенько бывало спотыкался о плохо приколоченую половицу у самого порога и сопровождая сие событие крепкими выражениями, обещал сам себе ее обязательно, во что бы то ни стало, завтра же ее починить. Сегодняшний вечер, таки и ничем не выделялся из остальных, придя домой Керхальд зажег пару свечей, стянул с себя кожаную кирасу, сапоги и оставшись в одних серых штанах сел за стол у окна. Распахнув окно, он усаживался поудобней и тут начинался активный процесс бухтения и негодования, обычно это было связанно с тем, что либо назойливые мыши сперли что-то съестное со стола, по невнимательности оставленное им утром. Либо же он начинал тереть коленки и поясницу, какой то подозрительной мазью, грязно-зеленого цвета, и при этом сильно был недоволен запахом и жжением от этой мази. Далее Керхальд что нибудь ел и под конец вечера он гасил свечи и устраивался в старом потертом кресле с трубкой в руке, посидев час и насладившись ароматом табака, он ложился спать, предварительно проверив на месте ли его кинжал, а место сего кинжала было под подушкой, он и сам конечно понимал, что ему мало что здесь угрожает, но привычка из далекого авантюрного прошлого его не покидала.
Рядовой день, бывалого война казалось бы так и пройдет в умиротворений, но оказалось все крайне иначе. Керхальд улегся спать и проворочившись с полчаса уже почти заснул, как вдруг разразился страшный свист, будто кто-то лупит огромной плетью, хлопок, вспышка огненного света на секунду озарила его скромное жилище, еще хлопок, вспышка, резкий запах гари, крик. Как же он надеялся, что это просто кошмар порожденный его травмированной за годы странствий фантазией. Но нет, судьба решила подбросить еще одно испытание. Вскочив с кровати, после второго хлопка, Керхальд с невероятной для своих лет прытью, начал наспех одевать доспех, одел, обнажил меч... третий хлопок был очень близко от его дома, он упал, разбилось стекло. Быстро вскочив с пола он подбежал к кровати вытащил из под нее шкатулку открыл... еще хлопок, огненная плеть прошлась прямо по крыше его дома, заставив ее тут же загореться. Керхальд уже напялил какойто амулет на шею, схватил меч и выбежал на улицу. Огонь, крики, противный запах гари и... и кто-то... кто-то прямо посреди тракта, одной рукой заставляющий гореть дома... кто-то, кто был окутан словно живой тенью, тьмой, кто-то, кто в секунду превратил мирную деревню в карнавал огня, смерти и несчастья, кто-то, кто отшвырнул от себя обезумевшего от ярости Керхальда, словно надоедливую муху, дав подойти ближе и с издевкой отшвырнул...
Но он силен, силен, у него есть еще сила! Он твердил себе это, заставляя потрепанное временем тело подняться и снова попытаться остановить безумца окутанного в саму тьму. Яростный крик, он кое как смог почти бегом преодолеть десять шагов, занес меч и... замер, оцепенел, тело не слушалось, рука отказывалась завершать роковое движение, лицо застыло в яростной агонии и лишь взгляд, один только взгляд серых глаз, который привел его в ужас, затронул самые тонкие нити души, Керхальд желал умереть в ту секунду, только что бы не видеть этого взгляда...
...
- Я... что со мной... смерть, что э... то, кто, где он... жив? - еле слышный хриплый голос Керхальда лежащего навзничь в смеси грязи и крови, был слабым дополнением к оркестру из треска горящего дерева и редких еле слышимых его слухом криков. Кожаная кираса была вся изодрана и обуглена, в плече грозно торчала огромная щепка дерева алого от крови цвета. Амулет на шее превратился в бесформенный кусок металла, расплавленный огромной силы заклятьем и навечно оставил печать об этом событии в виде ужасного ожога на шее бывалово война. Карнавал смерти и огня был в самом разгаре. Керхальд отлежал так с десять минут, периодически теряя сознание, но закаленный многими боями характер диктовал свое.
- Встать, вста...ть... - сквозь полный рот слюней и крови продолжал твердить Керхальд, еле заметным движением он положил руку на грудь и очень медленно и неуклюже, обожженными пальцами пытался достать что-то из небольшого кармашка почти сгоревшего доспеха.
- Вс... та, вста... ть если... ч... очну...лся, значит встать - уже сквозь боль и стиснутые зубы он вытащил из кармашка, микроскопический пузырек из металла в форме фляжки уменьшенной в сотню раз. Выдернув с седьмого раза крышечку, он влил содержимое себе в рот... и снова потерял сознание.
- Не стухло. - спустя пятнадцать минут в отключке, очнувшись, уже более уверенным голосом, константировал Кархальд. Боль оступила, сознание более менее пришло в норму. Сильно концентрированное зелье ненадолго дало ему сил, нащупав свой меч, он прокорячевшись с пять минут смог встать на колени оперевшись на меч...
- Нет...нет! - два слова слетели с его окровавленных губ и дальше только дикий, хриплый крик ярости, обиды, отчаяния. В надежде на спасение, во имя мести, он снова рухнул в обморок.
-
Амлэдад очнулся от недовольного гудения одного из нетчей, на спине которого ныне заночевал. Продрав глаза, он с удивлением обнаружил, что все окрестности залиты золотистым светом пожарищ, а над тем местом, где располагается деревня клубится смог.
Дозорные кузнечики шевега* недовольно стрекотали, прыгая вокруг его стада и поддерживая порядок.
Трактирщик, его семья и весь персонал, чудом уцелевший при пожаре, стояли и смотрели, как догорает дело всех их жизни. Громиле-норду, работающему здесь вышибалой повезло не так сильно – его придавило балкой и они вынуждены были оставить его там… Но Уолтер не должен был себя винить – он еле спас собственную семью, буквально в последний момент успел вывести их из обрушившегося дома.
Керхальд очнулся. Рядом с ним лежал старейшина Дуремар и шаманка Беан Ши. Оба были без чувств. Рядом сидел молодой данмер в кожаной броне и потирал шишку на затылке.
- Вы в порядке, командир? – обеспокоенно поинтересовался он.
Керхальд с трудом смог вспомнить, что это юное существо было последним пополнением его отряда.
Шевега - что-то вроде сторожевых псов, выглядят как кузнечики-переростки метр-два длиной. Скоро дополню Бестиарий.
-
- Гер Майер! Гер Майер, вы слышите?
Добродушный повар Адриано Сальтиери в изодранной и местами прожженой пижаме трес Уолтера за плечи, пытаясь привести его в чувства. Трактирщик с трудом разомкнул глаза, и когда имперец помог ему подняться, сильно закашлял. Воспаленно красные глаза сильно слезились, а голова была тяжелой как свинец. Он никак не мог понять, что кругом происходит. Почему он находится на улице в одних кальсонах и плаще?
Неподалеку от него на земле сидела Ребекка и пыталась успокоить напуганных детей, а официантка Катарина Джестис пыталась успокоить ее. Старый повар Абелард Беккер приводил в чувства свою дочь Гертруду. Его правая рука была почти вся обезображена ожогами.
Что же произошло?
Когда последний посетитель покинул пределы таверны, Уолтер закрыл ее и проследовал наверх, где в спальне его уже ждала супруга. А потом Уолтер услышал странные гудящие звуки, столь непривычные для этих тихих мест. И комнату наполнил едкий густой дым. Быстро сообразив, что начался пожар, Уолтер в попыхах накинул на себя плащ, а затем, разбудив детей, схватил их в охапку и кинулся прочь на улицу. Ребекка бежала рядом не отставая. И как раз во время, потому что уже вся таверна и дом Майеров, прилегающий к ней, полыхали огнем.
А потом, по видимому, Уолтер упал в обморок и не видел, как выбрался из огня весь персонал таверны.
Уолтер медленно приходил в себя, с ужасом осознавая все происходящее. "Betrunkene Bär", гордость Фаар Дум, построенный еще дедом Уолтера - Гансом фон Майером, разваливался на куски, а с ним и вся жизнь молодого трактирщика.
Он со слезами на глазах наблюдал, как третий повар, Марио Джавани, вилами вытаскивал из-под горящих головешек обгоревшее чучело медведя, которое было главным символом таверны.
- За что? - пробормотал Уолтер, упав на колени и схватившись за голову. - Wofür? Почему так?
-
Открыв глаза, данмер сразу почувствовал запах гари, смерти, беспокойства. Самочка нетча вела себя беспокойно, да и сам Амдэдад начинал волноваться. Протерев глаза, сонным голосом, он произнес:
- Умница моя, тихо, тихо.- Амлэдад погладил самочку нетча по спинке,- Успокойся.
Азура, что здесь произошло? Я же ложился- было все в порядке.
- Шевеги!- Амлэдад махнул пару жестов руками, что означало "спрессовать стадо".
Шевеги повиновались, данмер их тренировал не первый месяц.
- А теперь посидим подождем... Я на достаточно безопасном расстоянии, не заденет. Подожду беженцев.- сам себе сказал данмер,- Буду ждать...
-
Казалось этому никогда не будет конца. Сквозь туман, который укутал сознание, эльфийка слышала бесконечные стоны и крики. Кто-то звал родных, близких или друзей. Мелькнула мысль, что это она во всем виновата. Убей она его в прошлом, ничего бы этого не было. Да и сегодня ей не хватило сил этого сделать.
Ресницы шаманки дрогнули. Открыв глаза Беан Ши устремила свой взор в черное небо, смотря на пепел, что падал словно снег и укрывал собой землю. Прокашлявшись с болью в груди, Беан Ши медленно села и посмотрела на то, что осталось от деревни. Не замечая сидящих рядом людей и Дуремара, эльфийка снова прокашлялась и медленно, опираясь на посох поднялась. Затуманенный от боли взгляд упал на лежащего старосту и шаманка улыбнулась. Тот еще живчик. С трудом опустившись на колени, она проверила его состояние. Достав из складок плаща бутылочку, Беан Ши откупорила ее и прежде сама нюхнув, отчего поморщилась и снова закашлялась, но зато от этого прояснился разум, подержала ее у носа Дуремара, надеясь что он так быстрее очухается.
-
Дуремар прокашлялся и открыл затуманенные слезами глаза.
- Что?..
Он тряхнул головой и приподнялся.
- Что произошло?
Взгляд его упал на сидящего рядом главу ополчения:
- Керхальд, доложи… Что это было?
На лице данмера застыло непонимание, он всё никак не мог сообразить, что произошло.
Дил очнулся и первым, что он почувствовал было ощущение сухости во рту. Дышать было тяжело, на него как будто дом упал. Собственно, так оно и было. Дил жил в небольшой пристройке у кузницы, где его и застигла ночная атака Паука. Огненная плеть прошлась по стене и та обрушилась на юношу вместе с крышей. Он мог едва пошевелиться под завалом. Оставалось одно – звать на помощь.
Когда Модрин пришёл в себя, всё уже закончилось. От кузницы, как и от дома остались одни головёшки. Кто бы там ни был – он мёртв. Уцелела лишь пристройка, в которой обычно жил Дил.
-
-Может остальные знают ?-подал голос Мирос.
-Тут должны быть выжившие-это точно. Если мне повезло выжить, то есть и другие выжившие.
-
Силы заклинаний Эйхарта вполне хватило, чтобы эльфийка пришла в себя. Она удивлённо хлопала ресницами и шептала нечто невразумительное. Наконец, она произнесла:
- Что... что случилось?
-
- Катаклизм случился. - сердито ответил Эйхарт. - Был пожар. Кажется, магический. Во всяком случае, я не представляю себе, как мог обыкновенный пожар за минуту охватить всю деревню.
Босмер шарил в своей сумке, пытаяь отыскать воду. Наконец его пальцы наткнулись на нечто скользкое и холодное.
"И как оно не нагрелось? Хотя, вроде же фляга была в глубине мешка..."
- Пить хотите? - предложил он эльфийке более спокойным голосом.
-
Модрин стоял у пепелища, голова его гудела от удара, а живот периодически сжимался в позывах тошноты, он никак не хотел верить в реальность происходящего, не хотел верить в то, что постоянству, к которому он так привык, пришёл конец, и что следующие дни теперь покрыты пугающей пеленой неизвестности. Приглушённый крик заставил Модрина вернуться к реальности. Голос принадлежал Дилу и раздавался из-под груды досок, в которые теперь превратилась его каморка. Наскоро сколоченную лачугу нельзя назвать прочной постройкой, завал постепенно разбирался, и вскоре обессиленный Дил бы извлечён на свободу. Первым его внятным словом было “пить”. Услышав его, Модрин почувствовал, что у самого тоже все пересохло во рту, он закинул руку Дила себе на плечё, и они побрели к реке, в центр разорённой деревни.
-
После обвала крыши дома Дила, он пролежал без сознания несколько часов, ну а когда он очнулся то понял, что он уже почти труп. Несколько раз Дил пытался выбраться из под завала но все его попытки были неудачными. Когда последний раз он попытался выбраться, ноги и руки завалило так, что он не мог пошевелиться. Дил чувствовал судорожную боль в правой ноге которая расходилась по всему телу. Ему не чего не оставалось кроме того, чтобы из-за всех сил которые у него остались начать звать на помощь, но некто не слышал его. Через несколько часов силы покинули его. В таком состоянии он пролежал ещё час. Дил понял что это его конец, воздуха оставалось мало. Он последний раз ещё крикнул. Дил вспоминал все счастливые моменты его жизни, когда он был маленький и учился работать в кузне. Впереди показался белый свет и он подумал что уже умер. Но внезапно его что то подняло и Дил открыл глаза. Перед ним стоял Модрин его мастер и учитель.
- Пить - это всё что мог произнести Дил
Модрин закинул руку Дила себе на плечё и они пошли к реке.
-
- Кто мог вытворить с нами такое? И за что? - спросила мужчин Ребекка, не надеясь получить ответа.
- Известно кто. Schmutzig Schweine! - ответил Уолтер, гневно плюнув в огонь.
- Гер Майер, может нам стоит поискать выживших людей? - услышал он голос Марио.
- Это хорошая идея, - кивнув, ответил Уолтер. - Девушки, оставайтесь здесь и никуда не уходите. Марио, Адриано, пойдете со мной!
- Но куда ты пойдешь? Тем более без штанов? - спросила Ребекка, кое-как успокоив детей.
Уолтер и не замечал, что на нем кроме кальсонов и куртки ничего больше не было.
- Ничего страшного! На улице и без того жарко. Беккер, вы оставайтесь с женщинами. Мы с попытаемся найти вам каких-нибудь лекарств.
-
Сквозь мутную влажную пелену доносились приглушенные голоса. Зов, крики, отчаянный детский плач...Но хуже всего был запах. Чуть горьковатый, терпкий запах не пожара, а пожарища, где вместе с деревянными домами в языках пламени сгорают человеческие тела...
Со стоном Эва открыла глаза и бездумно уставилась в небо. На границе памяти метались обрывки событий: ночевка в какой-то таверне, огонь, дым и рухнувшая балка. Наконец девушка попыталась подняться, опираясь на дрожащие ладони. Встав на ноги, она машинально потянулась поправить волосы и наткнулась пальцами на свежую ссадину .
Хм...зацепило сильнее, чем я думала...Но... где все? Неужели...?
Но худшим опасениям не суждено было сбыться: в конце улицы мелькали алые отблески, а с противоположной стороны - почти неразличимые силуэты людей. Кашляя от гари и копоти, Эва побрела вперед, осторожно придерживая сумку с травами - что-то подсказывало ей, что ингридиенты для снадобья могут вскоре пригодиться.
-
- Кажется, там кто-то есть, - заметил Марио, указав на приближающуюся фигуру, и поспешил к ней на встречу.
Это была милая девушка с большой сумкой, которую она бережно придерживала. Марио узнал в ней ту путницу, что снимала комнату в их таверне...бывшей таверне.
- Синьорита, подождите! - окликнул ее повар. - Вы ведь лекарь, да? Нашему другу срочно нужна помощь. Он сильно обгорел. Пойдемте, синьорита, пока не поздно! Он уже не молодой, и я боюсь, как бы он уже не скончался от боли.
-
"- Синьорита, подождите!..."
Когда из дыма впереди появился силуэт мужчины, Эва вздохнула с облегчением - лицо показалось знакомым. Девушка присмотрелась, стараясь не обращать внимания на ссадины и разводы копоти на его коже.
Да...точно! Повар из вчерашней таверны.
Окинув взглядом его спутников, Эва убедилась в правильности догадки: всех их, хоть и мельком, она видела, сидя за столиком в просторном зале...который ночью превратился в груду обломков.
В душе шевелнулось сочувствие к этим людям, потерявшим все за считанные часы. Выслушав вполуха сбивчивую речь о товарище, она коротко бросила:
-Ведите!
Рука машинально потянулась к сумке, где ждало своего часа припасенное зелье исцеления.
/я так понимаю, строгой очередности постов нет?/
-
\Нет, строгой очерёдности нет.. Лишь следите за временем.
KoToTpax, на будущее – отписывать действия других игроков суть ересь. А что за этим последует, вы можете узнать в моей подписи.\
Данмерка некоторое время смотрела на флягу пустыми глазами, потом трясущейся рукой приняла её и осушила в несколько глотков.
- Спасибо… - прошептала она возвращая флягу Эйхарту. – А… мой муж? Вы не видели его? Он… он данмер, как я с алыми как кровь волосами?
- Выжившие? – Дуремар тряхнул головой, собирая мысли воедино. – Так… Юноша, вы можете ходить? Тогда, оббегите всю деревню, соберите всех раненых здесь. И ударьте трижды в колокол на площади, если он уцелел в этом аду…
Старый мер поднялся на ноги. Кому-то нужно было призвать людей к порядку. Нужно было спасать имущество… и жизни.
Внезапно, будто ледяная тень пронеслась мимо его стада, заставив Амлэдада поёжиться, а волосы на его голове – встать дыбом. Кто-то из нетчей трубно закричал, шевеги начали в беспорядке прыгать и стрекотать. И прежде чем эльф сумел справиться со внезапно нахлынувшим ужасом, три нетча отделились от его стада и уже плыли по деревенским улицам. Внимания на них почти не обращали – всем было не до того.
-
"- Спасибо… А… мой муж? Вы не видели его? Он… он данмер, как я с алыми как кровь волосами?
- Не за что.
Эйхарт тряхнул головой, пытаясь отогнать вновь подступившую боль. "Надо будет подлечить её... голову то есть... Но не до этого сейчас, повременим."
- А данмера такого я рядом не видел. Если он был в помещении, то скорее всего он мёртв. Если нет... можете попробовать его поискать.
"Ищите, ищите. А я лучше сначала себя вылечу."
-
Юноша поднялся и без лишних слов побежал на площядь. Колокол уцелел, но был треснут и стоял на земле. Тем не мение, это не помешало Миросу взять молот и ударить в колокол три раза. Удары были не очень сильные , но услышать должны были все.
-
Увидев мчащихся в даль нетчей, целых три штуки, Амлэдаду стало плохо, он был молод, но боли в сердце иногда одолевали его.
- О Азура, за что такое наказание?
Он собрался, перевел дыхание, решил встать на счет три, получилось. Данмер отряхнулся, дело осталось за малым: пройтись по горящей деревне в поисках трех нетчей, всего то.
Что же делать? Откуда начать искать? Говорил же мой отец, что такой как я даже с пару нетчами справиться не сможет. Дагон вас побери...
Шустро сделав жест руками, два раза ударив по груди, свистнув и показав еще пару жестов руками, он пояснил шевегам что они стоят здесь и караулят.
Одев свою шляпу он направился в деревню, по следу нетчей.
-
-Шрамом больше, шрамом меньше... - именно такой мыслью озарило сильно потрепанного и только пришедшего в себя Керхальда. Такое вот умозаключение словно молния пронеслось в голове, а далее лишь пустота... тяжелая пустота, необъятная, мысли словно плохо смазаная телега, очень тяжело подавались своему прямому назначению - быть обдуманными. Открыв глаза, его ступор усилился еще более, картинка перед глазами была ужасно мутная неразборчивая, просто серая пелена с огненным отблеском, в добавок ко всему он слышал едва различимые звуки, эхом отдающие в его голове. Он мог бы возможно, лежать так очень и очень долго, лишь еле заметно дыша и тяжело моргая, но хоть ему и показалось что прошла целая вечность, спустя с десяток секунд, звуки стали отчетливей и зрительное восприятие улучшилось. И, о боги всех мастей и званий, кого же он увидел! Мирос! Благослови Азура, всех павших в эту ночь - это был Мирос! Выражение лица Керхальда мигом изменилось, а разум крепко вцепился в рассудок и эта парочка в то же мгновение принялась за работу на благо своего хозяина.
"-... вы целы, командир... как вы... коман..." - не унимался юный босмер.
- Зат... кнись, и так... кочан трещит... причем по швам... нахрен... - все также не двигаясь, с очень ошарашеным взглядом, Керхальд ответил своему ополченцу. Тот возможно и тоже был изумлен, таким неоднозначным ответом, чудом живого командира, но приставать перестал. Керхальд тяжело вздохнул и начал активно поднимать себя из лежачего положения, с кучей кряхтений и вздохов, ему удалось сесть и поджав колени, он положил на них голову и уставился в одну точку. К великому сожалению, созерцание мифической "одной точки" не продлилось долго.
"- Керхальд... доложи..."- хоть и отчетливо командир услышал только эти слова, но голос Дуремара, опознал безошибочно.
- ослеп да? сам не видишь, что тут полный... - это первое, что подумал Керхальд, добавив к этому изрядную порцию очень крепких выражений и откуда только он их взял? Конечно, не будь староста деревни, лично уважаемым им человеком, возможно он и ответил ему, так как хотелось, но нельзя...
- Пришел маг, с серыми глазами... я напал... он задал мне как следует и сжег тут все. Вот и все. Надо валить Дуремар... - тяжело вздохнув, Керхальд взглянул на старосту, - вдруг эта бестия вернеться... мы бессильны... я бессилен... - несмотря на то, что сначало Керх говорил ровным тоном, словно это само собой разумеющеесе явление - сжигание деревни и ее жителей, но вот последние слова дались ему очень тяжело. Вдруг послышались удары в колокол, пожар уже отпускал хватку, дым уже не стоял сплошной стеной, да и сидеть и бездействовать, когда вокруг беда было не для Керхальда. Бросив потухший взгляд на шаманку и стратосту, он спокойно произнес.
- Меня тут потрепало, воды и тряпку бы мне, да чего полезного... для здоровья не помешает, а то того гляди здохну к утру. - Не мудрено, шоковое состояние стремительно уступало место боли от ожогов на шее и раны в плече, благо из плеча Керхальда кто-то вытащил большую щепку, рана от нее была не глубокая и не такое бывало, но все же немного кровоточила.
-
Шагая меж сгоревших домов, девушка тяжелым взглядом обводила руины. Вид разрушенного поселения наводил тоску и уныние. Откуда-то со стороны площади донесся надтреснутый звук колокола, слегка ожививший царящую вокруг мрачную картину.
Эва, прикусив губу, старалась вспомнить и рассортировать по местам все услышанное и увиденное накануне. Еще во время путешествия, а потом и короткого проживания в месной таверне, она тщательно запоминала все пересуды и разговоры, достигавшие ушей. И по всему выходило, что наиболее разумным действием было обратиться к местной шаманке. О той ходило много разных слухов, но все сходились в одном - она, несомненно, женщина мудрая и знающая.
А что еще необходимо бездомной путнице, попавшей в передрягу? Мудрый совет да хоть какой-то намек на то, что делать дальше...
Прийдя к такому нехитрому решению, девушка огляделась в поиках того, кто мог бы указать дорогу.
-
Орк, отчаявшийся найти хоть что-то стоящее в пепелище амбара молча кивнул и понуро направился к шаманке. До него тоже ещё не дошло, что бывший его хозяин ныне ему никакой не хозяин, а всего лишь бездомный оборванец, как и он сам.
Войдя в хижину шаманки, орк вяло поинтересовался:
- Хозяин желает знать, что это была за магия… И что нам дальше делать.
Дуремар бросил на него быстрый взгляд и сообщил:
- Всё на площади, всё потом!
Он вытолкал работягу из шатра и замер, поражённый видом разрухи:
- Что… - сипло произнёс он, опускаясь на землю. – Что же нам теперь… Куда мы?
Он сжал виски руками и замер так, пытаясь объять своим разумом, понять всю боль утраты… всю… Данмер скрипнул зубами:
- А ведь и правда! Это была магия! Что же это был за чародей, о мудрая? – и он обратился к Беан Ши.
Орк добрался до держателя амбаров и сообщил, что старейшина призывает всех на площадь. Впрочем, об этом было легко догадаться по колокольному звону. Для многих уцелевших он стал сигналом к пробуждению. Данмеры трясли головами, шептали нечто невразумительное и шли, шли на этот зов…
- Уходить… - прошептал Дуремар. – Куда? Зачем? Ведь здесь… здесь бы мы могли восстановить…
Внезапно, громкий треск прервал его слова. Раздались крики.
- Вернулся? – убитым голосом прошептал старейшина и выглянул наружу. – Нет… Мост… Он рухнул. Теперь точно – конец.
Прекрасный каменный мост, что некогда связывал два берега реки вдруг, без всякой видимой причины развалился на множество частей, что с плеском рухнули в воду. Большая часть жителей успела перебраться на восточный берег, но на западе всё ещё оставался кузнец, его ученик, семья трактирщика, Эва и Эйхарт. А река была быстра и глубока… Не пройдёшь, не проплывёшь.
К счастью, на западном берегу уцелело три лодки. Должно было хватить…
-
Предоставив данмерке самой решать, что она сейчас собирается делать, Эйхарт сидел футах в семи от неё, привалившись к покосившейся стене трактира, и пытался сотворить разновидность "Исцеления", действующую на заклинателя, а не на посторонних. Пока получалось.
- Дайн карн Аст-стен, - хрипло шептал эльф, - Корт, Дайн-илла...
Раздался громкий треск, мгновенно положивший конец концентрации Эйхарта на заклинании.
- Что за?..
Рушащаяся опора моста послужила исчерпывающим ответом на не заданный до конца вопрос.
"Мехрун и девятеро! Дорога!"
Свернуть туда, куда хотелось эльфу, возможным уже не представлялось. Нужная дорога осталась на другом берегу.
"Таак... - лихорадочно соображал Эйхарт, - левитация - отпадает, не умею пользоваться... Переплыть?"
Он с сомнением взглянул на реку.
"Отпадает, утону определённо... Можно подождать, пока починят мост... - Эйхарт криво усмехнулся - а можно соорудить что-нибудь плавучее... или поискать?"
Эльф постарался припомнить, есть ли здесь плавучее. Плавучего он не видел, но всё-таки... река широкая, рыбы, наверное, полно... скорее всего, и рыбаки были. Раз были рыбаки, то должны были быть и рыбацкие лодки.
"Рыбаки могли и с моста, и с берега удить, - одёрнул он сам себя, - лучше строй сам."
Он уже принялся рыться в сумке в поисках верёвки, как вдруг понял одну весьма и весьма малоприятную истину.
"Так... плот-то я свяжу... но вряд ли в одиночку дотащу к берегу. Или нет?"
Немного подумав, Эйхарт пришёл к выводу, что плот он определённо не дотащит.
- Эй! - крикнул он данмерке. - Я согласен, нет, я даже настаиваю на том, чтобы мы поискали вашего мужа.
"Обидно будет, если его всё-таки зашибло."
-
Хмуро глядя на вернувшегося орка, Рорис уныло подытожил, что ничего съестного он с собой не принёс. В любой другой обстановке делец не замедлил бы возмутиться такой неисполнительности, но, пока охранник отсутствовал, данмер отчётливо понял в каком положении оказался. А на данный момент положение было аховое. Глухо, как-будто боясь потревожить трагический пейзаж сожжённой деревни, звонил колокол, и было ясно, что жителей деревеньки зовут на площадь. Кроме того, вернувшийся верзила это полностью подтвердил. Жители Фаар Дум собирались все вместе, дабы как в старые добрые времена принять решение, от которого будет зависеть участь деревни... вернее её оставшихся поселенцев. Горько усмехнувшись, Рорис неспеша подялся и по-дружески положил руку на плечо своего бывшего сторожа.
- Что ж, друг мой, пойдём, посмотрим, что скажет старейшина, - Рорис не был глупым человеком, и если судьба порой зло шутила над дельцом, он мог быстро подстроится под ситуацию. Ему требовались союзники и для этого он мог ненадолго забыть, что некогда громила ему служил... Что ж, пришло ужасное время, при котором рыночный подход к окружающим переставал работать. Пришло время искать друзей...
Вскоре, пройдя по тёмным пустынным улицам, данмер оказался на площади, где должен был собраться народ.
-
На западном берегу.
Голос Эйхарта вывел девушку из оцепенения. Она поднялась на дрожащих ногах и указала на руины.
- Там… он был там.
Вдруг, в её глазах вспыхнуло пламя и эльфийка с воплем кинулась к останкам своего некогда крепкого и ладно сложенного дома. Раньше это было двухэтажное здание в имперском стиле, крытое покатой крышей, со множеством окон и двумя дверями. Ранее им владела семья из Киродрила, но потом отец семейства умер и они спешно вернулись на родину, продав молодой тогда данмерской паре своё жилище по дешёвке. Огенный бич проломил стену постройки, в результате чего верхний ярус буквально провалился внутрь, разметав вокруг остатки стен и мебели. Доски, балки, опоры… всё это сейчас представляло собой сплошной киш-миш и не обладающий познаниями в архитектуре босмер никак не мог определить, что и где раньше находилось. Оставалось положиться на удачу.
\приступай к раскопкам, результат определю я\
Внезапно, до ушей Эвы донёсся колокольный звон. Тут же от ближайшего пепелища отделилась хрупкая фигурка. Приглядевшись, девушка смогла различить черты данмера-подростка. То был совсем ещё мальчишка, худой как щепка. Встряхнув чёрными, как смоль, волосами, юноша побежал на звук колокола, кинув на Эву один только взгляд… взгляд кошачьих янтарных глаз, рассечённых двумя чёрными щелками. Мальчик, одетый в простую белую рубашку и бурые штаны поманил её пальцем и лёгко и грациозно побежал на звон, сверкая голыми пятками.
\Если Эва последует за ним, то выйдет на берег, где Эйхарт разбирает завал. Мост через реку разрушен, а пацанёнка нигде нет и его никто не видел\
На восточном берегу.
Нетчи свободно парили меж развалин сгоревших домов и зависли прямо над площадью, куда уже стягивался народ. В частности, один из них замер прямо над головой молодого ополченца, недовольно подёргивая щупальцами.
Орк задумался. Вся его жизнь прошла здесь, в этой деревне… Всё было просто, просто и очевидно. Он сторожил, ему платили, он покупал еду и выпивку. А теперь… теперь и сторожить нечего. А значит – не будет ни денег, ни еды, ни выпивки. Ничего. Сейчас старым сторожем двигала привычка и он покорно поплёлся на площадь вслед за хозяином. Возможно, пройдёт не так много времени и всплывут старые обиды, мнимые и реальные, и старый сторож покинет Рориса… Но сегодня одно горе объединило этих двоих, поставив господина и слугу на один уровень. Одна беда, одна сломанная жизнь.
-
- Дагон...
Одного взгляда на дом Эйхарту хватило, дабы понять, что везение ему сейчас ой как будет необходимо. И магические силы, если удача улыбнётся, тоже.
"М-да... и как я это разбирать буду? Не подумал, дурья башка."
Одно было понятно - завал раскапывать было нужно. Во-первых - обещание. Во-вторых - упрямство. А в-третьих - на другой берег всё же надо было как-то перебраться.
"Гремучее зелье... нет, оно конечно, завал разберёт, но данмера этого придётся собирать по всей окрестности. Кислота... ну, полбутылки осталось. Поискать, где подлить? Нет, пользы пока не принесёт."
Тут последовала очередная вспышка головной боли, и около минуты Эйхарт стоял истуканом, пытаясь её усмирить.
"Разрушением тоже ничего не сделаешь - поджарится, бедняга. А вот... Да, да, да! Восстановление. "Бычья сила", как же."
"Бычьей силой " Эйхарт именовал про себя временно повышающее силу заклинание. Оно несколько раз пригодилось ему в сражениях, когда приходилось отбиваться посохом от стаи каких-нибудь жаждущих мяска представителей Морровиндской флоры. Или фауны. Правда, он не был уверен, может быть, фауна только притворялась флорой...
Эльф сконцентрировался. Заклинание нельзя прерывать, придётся начинать всё сначала. Ничто, ничто не должно отвлечь его!
Сосредоточенность на задаче и внезапно отступившая головная боль позволили Эйхарту сотворить действующее и весьма мощное заклинание бычьей силы - правда, на это ушло целых три минуты вместо одной.
"Дёрнуло же меня остановиться здесь..." - думал он, откидывая в сторону какую-то переломанную пополам балку(на весьма недалёкое расстояние, впрочем, "Бычья сила" всё же не давала возможности жонглировать силтстрайдерами). "Мог бы сейчас быть уже в Морнхолде..."
Очень мешал работать вездесущий пепел, он запорашивал глаза. попадал в нос, вызывая громкое "А-а-апчхи!". Заклинание должно было кончиться где-то через час. Самозабвенно, ни на что не отвлекаясь, Эйхарт отбрасывал в сторону куски бывшего дома, ныне - обгорелых развалин. Головная боль вернулась, но на неё босмер внимания уже не обращал, упрямо игнорировал, напрягая всю свою силу воли.
-
В три прыжка одолев расстояние до поворота, за которым скрылся паренек, девушка озадачено хмыкнула. Нервно сдула со лба выгоревшую прядь, щелкнула пальцами.
Хм...и зачем дернулась вслед? Впрочем, звук колокола все равно доносился с этой стороны...
Однако при ближайшем рассмотрении данмера поблизости не оказалось, зато...
-Бездна! Хаос!...мать вашу...- последнюю фразу Эва почти простонала, глядя на разрушеный мост. Большая часть жителей собралась на той стороне. Но, окинув поникшим взглядом пустынный берег, она заметила вдалеке фигуру эльфа, довольно бодро разбирающего завал.
Философски пожав плечами, девушка направилась к нему, о чем пожалела спустя пару минут, наглотавшись пепла. Серые частицы витали в воздухе, заставляя морщить нос и постоянно тереть глаза.
-Э...доброго!-девушка почти прокричала приветствие, стараясь заглушить стук-треск камней и балок,-Помощь не нужна?Ну, то есть...-пробежала глазами по бледному лицу незнакомца,-Вы не слишком хорошо себя чувствуете?
Рука в который раз потянулась к исцеляющему снадобью на поясе.
-
Всё же, как Эйхарт не старался не отвлекаться, это у него не вышло. Одна из балок выскользнула из его рук и придавила ступню к земле. Эльф тихонько взвыл.
При осмотре ноги он обнаружил, что отделался лишь небольшим кровоподтёком. Радость по этому поводу быстро улетучилась, едва лишь стал известен факт, что нога намертво застряла под упавшим брусом.
Чуть ли не над ухом послышался чей-то голос. Оставив попытки высвободить ногу путём попыток переломить балку камнем от фундамента, Эйхарт мельком глянул за плечо - неясный в клубах пепла силуэт футах в четырёх от него. Идея "освобождения из-под завала" к тому времени была готова - немного безумная, немного самоубийственная.
Вытащив из поясного колчана два арбалетных болта, удостоверившись, что они помечены чернильным колечком на оперении, Эйхарт метнул их в балку прямо над застрявшей ногой.
Бабах!
Вверх взметнулись щепки, раздался хруст и балка переломилась от взрыва.
Эйхарт резко вскочил, сморщившись от боли - взрыв всё-таки задел колено - и развернулся, вглядываясь в мутный от тумана и пепла воздух.
- А? - переспросил он, пытаясь разглядеть незнакомца. - Что вы говорили?
[size=]/[/size]Дрейк, если что - Эйхарт уронил балку на ногу, уже перекопав половину дома. Надеюсь, "Бычья сила" - не слишком мощная? Я ориентировался на уровень "Специалист" (50%) магии Восстановления[size=]/[/size]
-
- Я говорю: помощь...-промямлила Эва между приступами сухого кашля; удушливое облако клубилось в воздухе, забиваясь во все доступные щели. Спасаясь от витающей повсюду гари, девушка сделала несколько шагов в сторону и снова повернулась к собеседнику. Вгляделась в его лицо, скользнула цепким взглядом по снаряжению.
Ну да...скорее всего - маг. Молодой, хотя это трудно рассмотреть сквозь слой налипшей грязи...Впрочем, ныне и я не блистаю чистотой.
Эва передернулась, представив, во что наверняка превратились ее роскошные светлые волосы. Но поборов желание немедленно полезть за расческой, изобразила самую приветливую улыбку, на которую только была способна.
Еще не хватало, чтобы мою брезгливую гримасу приняли на свой счет.
А все же, что понадобилось этому незнакомцу посреди завала, когда на берегу наверняка остались лодки?
Однако задавать вопрос вслух она не спешила; вместо этого девушка решительно откупорила зубами пузырек с исцеляющим снадобьем. Терпкий запах поплыл вокруг, оставляя на языке горьковатый привкус.
-Отвлекитесь на минуту!
-
Но судьба вновь не дала девушке применить по назначению имевшееся у неё зелье. Внезапно, под ногами Эйхарта что-то хрустнуло и эльф стремительно полетел куда-то вниз, вместе с доброй порцией пепла и мелкими деревянными обломками.
Он оказался в подвале, почти не пострадавшем от обрушившегося на деревню бедствия. У стены стояла небольшая бочка, буфет, а ещё здесь был сундук, со старым, запылённым и потрескавшимся от времени костяным доспехом и неплохим стальным клинком. А рядом с сундуком лежал данмер. Это был достаточно молодой тёмный эльф, с резкими чертами лица и копной пепельно-серых волос. Одет он был в простую рубашку и штаны, на ногах виднелись кожаные ботинки на шнуровке. Данмеру крепко досталось – на голове виднелся обильный кровоподтек.
А где-то наверху, тёмная эльфийка в грязном изодранном платье, со слезами пыталась сдвинуть неподъёмную балку, не замечая ни Эвы, ни Эйхарта.
-
- Хвала Девяти, выглядит перспективно! - вслух оценил степень повреждений данмера Эйхарт и, решив не торопиться с лечением, принялся тщательно обследовать помещение, однако ничего стоящего не накопал. Печально вздохнув, эльф стал вспоминать исцеляющее ушибы заклятие.
Хорошо, сосредоточились, как там это звучало... Дагон его забери, я же учил! То есть читал... То есть собирался... - мысли разбегались по голове и сосредоточиться не давали. - Эр'и'бемат, нет, эритемат... точно! Эр'итем'ат цистем! Ненавижу эту формулу с длинным и замысловатым первым словом!
Приблизившись к данмеру, Эйхарт подбоченился и с пафосом произнес заклятие.
Багровое пятно немедленно расползлось по всей голове и, насколько было видно в прорехах рубашки, по всему телу.
"Ой.
Ой-ой.
Не та формула. Охота же была мне обижаться на наставника вместо того, чтобы читать книгу! Значит, там были другие слова. Вот только какие... Так! Связано с ударами, да, похоже на какой-то из синонимов слова "удар"... Мехрун, как же там... Тумак, вот на что похоже. Ту-мор'элмин колор негатив цистем!. Ох, главное, чтобы у него голова не отвалилась,остальное как-нибудь приделаем..."
Парадоксально, но новое заклинание сработало как нельзя лучше. Данмер не только приобрел вполне пристойный вид, но и начал подавать признаки жизни... кажется.
-
С горестным вздохом Эва укоризненно посмотрела в небо. Врятли она надеялась узреть там божественный лик, скорее пыталась скрыть проступившее на лице раздражение.
Ну как всегда...только соберешься, так сказать, помочь -исключительно по доброте душевной!- как наступает очередная пакость.
Закупорив обратно снадобье, она решительно запихала его в самый дальний кармашек. Бросила взгляд на черную дыру, куда только что рухнул данмер. Пнула подвернувшийся камешек и замерла у края, переводя взгляд с зияющего провала на рыдающую неподалеку эльфийку.
А...тьфу на вас!
Помявшись в нерешительности пару минут, она направилась к обвалившемуся берегу.
Забытая богами деревня...Кто заставил меня переться по этому тракту? ээээх...Лодки,где-то были лодки...
-
Нетчи. Мои нетчи. Если бы меня видел отец. Видел бы как я наступил в такую кучу дерьма. Не везет, просто плохой день. Интересно, хоть шевеги не ослушались?
У Амлэдада снова прихватило сердце, но он не переставал сдаваться. Все что он потерял - его жизнь. Заработок, занятие и даже хобби. Он любил свою работу, хоть она и была низшей, но он любил ее.
Краем глаза Амлэдад увидел нетчей. Они парили над домами, Амлэдад рванул к ним. Меж горевших домов. Один раз, на него чуть не свалилась горящая балка. Первый раз, за день, повезло. Теперь он приказывал нетчам следовать за ним.
-
Когда Марио и Уолтер вернулись вместе с лекаркой к еще пылающей таверне, обгоревший Абелард Беккер лежал на земле, потеряв сознание. Молодая лекарка тут же бросилась к нему оказать первую помощь. Она натерла его обоженную руку мазью, дала выпить какую-то микстуру. Как только старый Абелард открыл глаза и закашлял, его дочь бросилась к нему со слезами на глазах.
- Большое спасибо Вам, фройляйн, - поблагодарил лекарку Уолтер. - Простите, что мы не можем Вас ничем отблагодарить. Все наши ценности и деньги сгорели в огне, - бывший трактирщик указал на горящие обломки его таверны и дома.
- Мне ничего не нужно, - скромно ответила девушка.
Затем извинившись, она удалилась, видимо, чтобы помочь другим пострадавшим.
Уолтер склонился над Абелардом, которому уже было лучше. Жуткие язвы и ожоги на его руке медленно рассасывались.
- Мой друг, как Вы себя чувствуете? - спросил Уолтер у старика.
Абелард вяло улыбнулся и ответил:
- Намного лучше, гер Майер. А рука почти не болит.
Потом он промолчал, а затем сказал:
- Думаю, нам пора уходить отсюда, майн фрэунд. Больше здесь делать нечего.
- Но ты уверен, что действительно хорошо себя чувствуешь? Идти сможешь?
- Не волнуйтесь, майн фрэунд. Силы ко мне вернулись. Я как молодой жеребчик! - и с этими словами Абелард резко вскочил на ноги и размял затекшие суставы. Ожоги при этом совсем исчезли с его руки.
- Тогда, пойдемте, - обращаясь ко всем, сказал Уолтер.
-
Данмер открыл глаза и удивлённо уставился на Эйхарта. Прошло не менее пятнадцати секунд, прежде чем он хрипло поинтересовался у босмера:
- Ты… кто?
Выйдя на берег, Эва не увидела ни одной лодки. Зато увидела давнего пацанёнка-данмера: он сидел у зарослей кустарника на берегу реки, немного в стороне от разрушенного моста и кидал камешки в воду. Увидев девушку, эльфёнок поманил её рукой.
Как уже было сказано, трактирщик со своим семейством и работниками оказался на западном берегу реки. Выйдя на берег, они обнаружили разломанный мост. Тут настал одному из них черёд вспомнить о том, что сельчане по привычке прятали свои лодки в зарослях кустарника, у которых уже сидел подросток-данмер, не знакомый ни одному из них.
Вскоре, Дуремар в компании чуток подлатанного Керхальда вышел из хижины шаманки и направился на площадь. Старейшена изо всех сил старался сохранить на своём лице спокойствие и уверенность, что не всегда ему удавалось. Вдруг, прямо на идущих по улице эльфов выплыл нетч, которого прямо на глазах Дуремара стал успокаивать какой-то незнакомец.
- Эй, любезный! Вы кто и как вас звать?
-
Да - беда не приходит одна. Обычно она тащит за собой целую толпу разообразных гадостей. Интересно, чем грешили мои предки, если мне приходится расплачиваться перед богами своей феноменальной "везучестью" ?
Волны реки лениво колыхались у кромки обрыва; слушая плеск, Эва бессильно разглядвала толпу на том берегу.
Отлично. Замечательно. Чудесно.
Взгляд, безцельно скользящий по окресностям, зацепился за давешнего "знакомца". Тот, как ни в чем не бывало, сидел у самого края воды...Когда мальчишка второй раз поманил ее к себе, девушка задохнулась от возмущения, но, снова бросив взгляд на недосегаемый восточный берег, шагнула к парнишке.
Тщательно хранимое много дней раздражение требовало выхода.
-
- Ээээ, мне кажется, здесь был когда-то мост, - неуверенно сказал Марио, когда семья Майер и персонал сгоревшей таверны подошли к реке.
- Но нам нужно обязательно перебраться на ту сторону реки! Там мы будем в безопасности, - сказала Ребекка, держа в рука спящую Марту.
- Дорогие друзья, вы похоже забыли, что специально для вот таких случаев, как сегодня, мы держим лодки на берегу, - напомнил всем Абелард. - Сколько нас? Семь и два ребенка. Думаю, лодок хватит.
-
Эйхарт и его новообретенный спутник сосредоточенно строили пирамиду из разной дряни. Основой для пирамиды послужила бочка, на нее с трудом взгромоздили пару ящиков, однако своды подвала были слишком высоки.
- Это у вас подвал или бальная зала?! - босмер не был в восторге от нового дурацкого затруднения , попавшегося на пути.
- Старинная постройка, что ты хочешь... Подтянись еще чуть-чуть!
Эйхарт вытянулся так, что захрустели суставы и ухватился-таки за обломок балки.
К сожалению, это привело к тому, что он оказался висящим на высоте нескольких футов от пола, извиваясь , как угорь и отчаяно болтая ногами в воздухе.
- Подтягивайся же, ты !
Обдирая руки об обломки того, что было когда-то стеной, босмер выполз на свет. Разодрав на полосы плащ, он спустил вниз самодельную веревку и поднял данмера.
- Так ты говоришь, спрятанные лодки...
-
Мальчик радостно помахал Эве рукой и бесшумно растворился в кустах. Не смотря на все усилия, найти его не удалось: парнишка как сквозь землю провалился. Зато удалось найти три больших лодки, пребывавших правда не в самом лучшем состоянии. Но в одиночку вытащить одну из них на водную гладь было ой как непросто…
Но данмер не слушал Эйхарта. Только увидев милую его сердцу эльфийку, он кинулся к ней и босмер стал счастливым свидетелем сцены семейного воссоединения. Было пролито немалое количество слёз и произнесено не одно признание в любви, прежде чем тёмный эльф, коего звали Талан решительно отстранился от жены и сообщил, что лодки спрятаны в кустах на берегу и что им следовало бы поспешить на ту сторону, к остальным.
Взяв любимую за руку, Талан предложил им всем направиться туда и совместно переправиться на другой берег.
-
- Переправиться... - протянул Эйхарт. - Если меня собираются приохотить к гребле, то попросил бы подождать несколько минут. Подлечить больную ногу. Вы не возражаете? Трещина в коленной чашечке, мне кажется, больше шести минут не отниму.
"А то болит очень... Не захотите - сам переправлюсь, Дагон меня возьми!" - про себя закончил он фразу.
-
Скептическим был взгляд, который бросила Эва на старые лодки; однако еще больше недоверия появилось в нем, когда девушка оглядела всю собравшуюся на берегу компанию.
Призвав на помощь все спокойствие и благоразумие и в очередной раз напомнив себе, что одной все равно не перебраться, она направилась к жителям деревни.
Никогда не любила коллективный труд...Но, похоже, все-таки прийдется потерпеть.
Впрочем, углядев среди множества лиц нескольких знакомых из таверны, лекарка чуть приободрилась.
- Приветствую, почтенные! Похоже, на этот раз мы оказались в одной лодке...причем не только в переносном смысле.
-
- Шайзэ! - выругался Уолтер. - Эти лодки хоть когда-нибудь ремонтировались?
- На сколько я помню, нет, - ответил старый Абелард. - Но надеюсь, что мы успеем перебраться на ту сторону реки до того, как они пойдут на дно.
- Да как можно вообще куда либо перебираться на таких корытах?!! - сокрушался Уолтер. - Да я в туфле скорее уплыву, чем на этом безобразии. Где тот мерзавец, что должен следить за лодками?!!! Ich werde ihm Eier abreißen!!!
- Гер Майер, зачем же так выражаться в присутствии дам? - услышал он голос Марио. - Никто же не думал, что может произойти такое несчастье.
- Шайзэ! Шмутцихь Швайнэ!!!! - все ругался Уолтер. - Это не лодки, а труха одна!
- Да успокойся ты, Уолтер! Детей разбудишь, - заругалась на мужа Ребекка, прижимая к груди спящих детей.
- Это все нервы. Бедный парень, - объяснил Абелард.
"Как меня все это достало. Сначала Эммануэль - эта бретонская шл...ха, потом этот ублюдок Филл, а теперь непонятный пожар, который отнял мою последнюю надежду на существование на этом проклятом мире! - думал имперец Адриано, сидя неподалеку от всех. - Лучше бы тогда веревка таки затянулась у меня на шее, а легионера не было поблизости. Не мучался бы тогда с этими проблемами".
Он видел как сокрушился его бывших хозяин, еще молодой, но образованный руководитель, что-то крича на бретонском и яростно размахивая руками. Кругом суетилось еще несколько незнакомых Адриано людей. Имперец вздохнул.
-
Взглянув на босмера, Талан кивнул и принялся изучать руины собственного дома. Данмерка, спасённая Эйхартом, наконец-то пришла в себя и с ужасом взирала на останки своего дома, пока её муж пытался разыскать хоть что-то уцелевшее в этом аду.
-
Легонько пнув бортик лодки, девушка брезгливо поморщилась.
Интересно, эти дрова еще можно привести в нормальное состояние?
Словно в ответ, дырявая посудина опасно накренилась, грозя отдавить ноги всем стоящим поблизости. Ругаясь под нос, Эва торопливо шагнула назад, едва не наткнувшись на сидящего рядом имперца.
- Извините...- восстановив наконец равновесие, она внимательнее вгляделась в тоскливое лицо незнакомца, - вы в порядке?
-
Уолтер вместе с Марио оттащили лодку к воде. Уолтер и без того был злой, но сейчас он был страшнее самого Дагона, потому что имперец по своей рассеянности уронил лодку своему бывшему начальнику на ногу.
- Значит так, - начал Майер. - Мы с Ребеккой и детьми отчаливаем в этой посудине, а ты Марио с девушками вот в этой, - и указал на рядом стоящую лодку. - Вы, уважаемый Абелард, - обращаясь к старому бретону, - садитесь с Адриано вот в это корыто. Будем грести быстро и энергично, пока эти щепки не пошли ко дну.
Пока Адриано сидел и предавался размышлениям какая-то девица чуть было не упала на него, наступив на ногу.
- Ой, извините. Вы в порядке? - спросила она его.
- Куда лезешь?!! Слепая что ли?!! Все со мной в порядке! Проваливай! - закричал он на нее.
Увидев это, к девушке подбежал добродушный Марио. Взяв ее за локоть, он сказал ей:
- Вы простите моего друга, сеньорита, он очень несчастный человек. Он работал с нами в таверне. Но теперь ее нет. А она для него, да и для всех остальных, играла очень важную роль. Простите его за грубость. Он просто очень устал.
-
Слабо улыбнувшись повару, Эва смерила уничижительным взглядом его хамоватого дружка.
Несчастный? Можно подумать ,это дает ему право дерзить окружающим. Устал,ха! То-то и прет из него усталость...
Конечно, вслух она не высказада ни слова, но в голове настойчиво вертелась ядовитая мысль...
Окончательно укрепив свое недоверие к людям в общем и имперцам в частности, девушка с видом оскорбленной невинности отошла в противоположную сторону.
-Тоже мне...- пробубнила она под нос, проходя мимо.
-
Эйхарт ненавидел лечить переломы самому себе. Кость - она же сначала будто плавится, чтобы трещина заросла - по крайней мере, ощущения от подобного лечения были именно таковы.
Стиснув зубы, он неразборчиво и приглушённо читал заклинание Сильного Лечения. Боль в ноге вспыхнула на несколько мгновений с новой, ужасной силой и начала исчезать, быстро, даже прежде чем эльф хотя бы разжал губы, чтобы выругаться. Однако заклинание прервать было нельзя. Обезболивающая часть - первая, только прочитанная, его добавление к общей формуле - сработала. Теперь предстоит, собственно, сращивать трещину. Но боли уже не будет, и этому Эйхарт порадовался от души.
Ожоги по телу исчезали на глазах. Серебристое сияние окутывало левое колено, сгущаясь и впитываясь в него на глазах. Резко стиснула виски и тотчас же отпустила головная боль. Да, силы на сегодня уже истощены. "При первой же возможности завалюсь спать" - подумал он.
Потом всё вдруг резко кончилось. Ушла боль в голове, не болела нога, исчезли серебристые искры. Даже внезапное желание уснуть куда-то пропало. Эйхарт неуверенно привстал, помахал ногой, чтобы убедиться, что задом наперёд она не срослась. Резко вскочил на ноги, перебросив мешок с пожитками через плечо (и я его всё время тащил с собой? Удивительно!), пружинящим шагом он подошёл к Талану.
- Мы идём? - полувопросительно, полуутверждающе произнёс он, обращаясь к данмеру.
-
- Гер Майер, а вас случаем не смущает тот факт, что на вас нет штанов? - поинтересовался у Уолтера Марио.
- Как будто сейчас кому-то интересно меня разглядывать, - недовольно проворчал бывший трактирщик. - Даже если бы я вообще голый был, врядли это кого-нибудь заинтересовало. Лучше бы лодку мне помог бы оттащить!
- Конечно, гер Майер!
И Марио схватился за край второй лодки.
- Аааааай! - завопил Уолтер, когда он опять уронил лодку ему на ногу.
В ответ на это полетела отборная бретонская брань.
Старый Абелард прогуливался по берегу. Его рука и бок совсем не болели, а от волдырей и ожогов и следа не осталось. И тут он увидел ту девушку-лекарку, что избавила его от страшных мучений. Невежливо будет не поблагодарить ее за такую услугу. Поэтому Абелард направился к ней.
-
- Мы готовы, и кажется, нам следует поспешить – ответил Талан приобнимая жену и указывая рукой на берег, где были заметны суетящиеся вокруг лодок фигуры. – Идёмте, тут уже ничего не осталось!
Скамп меня подери… Но где мы будем жить?! А главное, на что? Ведь моя мастерская сгорела вместе со всем остальным имуществом – печально размышлял хитиновых дел мастер. – Но главное, я жив, и Айзи жива. А значит, нам и море по плечу!
А стоящая там среброволосая тёмная эльфийка не о чём не думала, она лишь радовалась тому, что муж жив и рядом, а не лежит окоченевшим трупом под грудой обломков. А откуда-то издалека донёсся тихий, но отчётливый звук грома - предвестник приближающейся грозы.
-
Дойдя до берега с лодками, Эйхарт резко остановился. "Ничего себя компания! - пронеслось у него в голове. - Один только скачущий по берегу и ругающийся на своём языке бретон чего стоит!" Эйхарт бретонский плохо знал, но того, что сумел перевести, оказалось достаточно, чтобы заставить босмера покраснеть. Осмотревшись, он заметил и знакомую ему эльфийку - ту самую, что предлагала полечиться. Смешно он тогда вниз ухнул! "Но довольно отвлекаться на окружающих, я сюда, кажется, по делу пришёл!" - одёрнул он себя.
Не обращая внимания на других людей, сидевших на берегу, Эйхарт подошёл к лодкам. И остолбенел.
"Интересно, по реке когда в последний раз кто-либо плавал? - ужаснулся он состоянию судёнышек. - Прогнили насквозь! Переплыть мы сможем, только если нам повезёт. Лучше не рисковать! А что тогда делать? А? Я себя спрашиваю!"
И тут его осенило. Идея сумасшедшая, но гениальная. И, в принципе, их единственный шанс нормально добраться до другого берега.
- Талан! - громко заорал он, перекрыв ругань бретона. - Как ты относишься к идее поплавать на большой ледышке? Лодки никуда не годятся!
-
- Эй, любезный! Вы кто и как вас звать?
Амлэдад сделал достаточно долгую паузу. К нему ли обращаются? Чаще его называли: "Эй, скампозадый!" или "Эй ты, нетчевое дерьмо!", Амлэдад осмотрелся, и понял что обращаются именно к нему. Сердце сжалось от боли. Снова. Но сквозь себя он выдавил:
- Я Амлэдад, сир. Что вам угодно?
Хотя... Азура, почему я спросил? Надо сваливать отсюда... Амлэдад, ты тупой...- твердо решил молодой данмер.
-
- Гер Мейер, рад видеть вас в здравии! – поприветствовал данмер трактирщика. – Все ваши уцелели в этом аду? Вы не знаете, собственно, что произошло?
«- Талан! - громко заорал он, перекрыв ругань бретона. - Как ты относишься к идее поплавать на большой ледышке? Лодки никуда не годятся!»
При этих словах данмер поперхнулся и удивлённо округлил глаза:
- Поплавать? Нна льдине?!
Он за свою жизнь о льдинах только слышал, да и то мельком, а потому, предложенное Эйхартом внушало данмеру прямо таки суеверный страх.
- А… Может лучше всё же лотки залатать?
Как они будут латать «это» эльф себе не представлял, но по его мнению, это было всяко лучше, чем плавание на мифической льдине.
«- Я Амлэдад, сир. Что вам угодно?»
- Я Дуремар, староста этой деревни. А ты, как полагаю…
Он взглянул на блуждающего рядом нетча.
- Погонщик нетчей… Погоди, а я же тебя знаю! Сын, Выбей-Глаз Фамлора! В последний раз, когда я тебя видел… Как поживает старый лучник? Не забыл ещё о наших похождениях?
Казалось, старейшина на время выпал из реальности, позабыв о тяжкой доле, уготованной ему и его сельчанам. В том и прелесть памяти – она даёт отдохновение тогда, когда ничего из окружающей действительности перестаёт радовать взор.
\В далёком прошлом, старый погонщик был спутником Дуремара в его похождениях, следопытом и предводителем их отряда. Твой персонаж может знать или не знать об этом, в последнем случае - для него будет большой сюрприз)\
-
- Подлатать? - Эйхарт обернулся и бросил ещё один взгляд на безнадёжно попорченные временем и погодой лодки. - Ты хоть видел, что они собой представляют? Если она переломится пополам посреди реки, а не раньше, я буду крайне удивлён. Нет, я конечно, понимаю... - сегодня эльф был необыкновенно терпелив и многословен, сам не понимая отчего. - Магия ужасна и непредсказуема, и льдина пропадает посреди реки, или вдруг - буль! - обращается в камень и тонет, или... ладно, не буду пугать вас ужасами. Можно попробовать поискать более или менее целую лодку и залатать в ней дыры льдом. Это, конечно, куда менее надёжно, но... Так пойдёт?
И он, склонив голову набок, вопросительно поглядел на Талана.
-
- Погонщик нетчей… Погоди, а я же тебя знаю! Сын, Выбей-Глаз Фамлора! В последний раз, когда я тебя видел… Как поживает старый лучник? Не забыл ещё о наших похождениях?
- Мой отец... Фамлор... Три месяца назад скончался, сир. Вы и в правду тот Дуремар? Отец о Вас многое рассказывал, причем ничего плохого.
На лице юного темного эльфа появилась улыбка.
-
Лицо старейшины омрачилось, голос юного данмера пробудил его от мечтаний и вернул к реальности, а реальность оказалась не слишком дружелюбна… Губы тёмного эльфа сжались в тонкую нить, брови наползли на глаза:
- Умер? Да… он был плох, когда я видел его в последний раз – прошептал данмер.
Дуремар постарел прямо на глазах – спина его согнулась, плечи опали, глаза уже не пылали огнём, напоминая скорее тлеющие угли.
- Послушай… меня ждут на площади, но потом… я бы хотел поговорить с тобой об отце. Не откажи мне в моей просьбе.
Эльф, сопровождаемый командиром ополчения, двинулся дальше и вскоре вышел на площадь, где собралось несколько семей – всего не многим больше двадцати эльфов.
Мало… нас выжило так мало! – в отчаянии подумал староста, поднимаясь на чудом уцелевший помост. Обведя тусклым взглядом собравшихся сельчан, он произнёс:
- Я… приветствую вас. Все мы потеряли… наши потери не поддаются отписанию. Мы потеряли кров, многих близких и друзей.
- Что это было? – воскликнул среброволосый эльф с бородкой, отец семейства. – Что, побери меня Шармат, это было?
В толпе поднялся ропот, жители деревни переглядывались, сжимали в ярости зубы…
- Я видел его! Это был дремора!
- Нет, это был некромант! Некромант в чёрной робе!
Поднялся шум, начались споры… толпа вышла из управления. Вскоре, над деревней разносились крики возмущённых сельчан, готовых обвинить старейшину, ополчение, шаманку, богов – кого угодно, в своих бедах. Дуремар в растерянности отступил и посмотрел на двух ополченцев. Нужно было что-то делать, что-то говорить… Но что?
-
- Я видел его! Это был дремора!
- Нет, это был некромант! Некромант в чёрной робе!
Все кричал и спорил народ.
- Лично мне плевать на то, кто была эта швайнэ, - сказал Уолтер. - Меня больше волнует, где теперь все будут дринкен и эссэн?
- У меня не было возможности лично поблагодарить Вас, милая фройляйн, -обращаясь к миловидной лекарке, сказал старый Абелард. - Теперь я хочу поблагодарить за спасение моей шкуры. Ваша настойка просто чудо! Посмотрите на меня, ни единого ожога и шрама! Спасибо!
-
Услышав слова благодарности, Эва на минуту отвлеклась от созерцания шумящей толпы.
- Не стОит, мне это ничего не стоило. Но в любом случае я рада, что смогла быть полезной. - девушка непринужденно пожала плечами, снова переключая внимание на говоривших. Каким именно способом переправляться через реку, ей было все равно. А вот шумиха и нарастающий гул на пустом месте (как ей казалось) невероятно раздражали.
-
\Дарвейстер, мы пока на другом берегу – собрание проходит на западном, а мы – на восточном) Нам ещё через речку сплавляться, чем и предлагаю вам заняться.
Силентиум, соксок – ходите уже, ваши персонажи считай, в центре событий. Старейшина в одиночку с народом не соваладает\
- Хорошо, Эйхарт, мы готовы – Талан с женой стояли у берега реки.
Никакого желания больше оставаться здесь у данмера не было. Заметив, что группа трактирщика готовиться сплавляться на лодках, данмер помахал им рукой.
Надеюсь, в случае чего они нас подберут.
Их собственная лодка, сильно продырявленная, ждала оледенения у самого берега.
-
- Будем надеяться, что эта грешная лодка не переломится в самый неподходящий момент... - Эйхарт довольно настороженно и недоверчиво относился к собственной идее, однако старался чувств своих не показывать и фразу произнёс как можно более иронично.
Впрочем, сам процесс должен был дать довольно-таки надёжный результат. Другое дело, что он был крайне занудным, монотонным и требовал большой аккуратности. Однако Эйхарт всегда старался следовать народной мудрости, гласившей "Назвался лошадью - впрягайся в упряжку". Тем более других приемлемых вариантов не наблюдалось, а на другой берег перебираться было надо.
Босмер бурчал себе под нос два простеньких заклинания - раз за разом. В один прекрасный момент обнаружилось, что требуется перевернуть лодку на другой борт - вполне логично, ибо легче было заморозить воду, плещущуюся в пробоинах, образовавшихся после удара "Молотом".
Наконец сей скорбный труд был завершён. На волнах покачивалась престранная конструкция: лодку будто бы покрыли гигантские прозрачно-голубые прыщи. Не особо приятное зрелище, что есть - то есть. Однако лёд должен был продержаться долго, часа два-три, если не больше.
- Сир Талан? - позвал Эйхарт, наконец покончив с работой. - Всё готово. Отправляемся?
В глубине души он всё же испытывал некоторый дискомфорт. Всё-таки им вскоре предстояло переправляться через реку, в которой предостаточно столь ненавистной для эльфа воды. И абсолютно без разницы, какой будет переправа - его, как минимум, забрызгает этой водой от вёсел. Уж не говоря о том, что лодка размерами не отличалась, а течение вроде бы было весьма бурное...
"И почему я не родился скальным наездником?" - горестно вопрошал он про себя, поднимая лицо к небу.
-
Тёмный эльф осмотрел получившуюся конструкцию едва не с большим сомнением, чем сам маг. Но переправиться на тот берег надо было обязательно, им нужно было добраться к остальным! И данмер решился, кивнув Эйхарту и первым ступил в лодку, подал руку своей жене и помог ей перебраться через борт их транспортного средства.
- Да прибудет с нами Азура… - выдохнул он, берясь за весло и готовясь грести и ожидая, пока к нему присоединится маг.
Как ни странно, переправа прошла вполне удачно: их всего лишь пару раз сильно тряхнуло на волнах, но в целом, компания отделалась лёгким испугом.
А тем временем, на площади, собравшие ставили перед Дуремаром сложные вопросы. Обведя изуродованную пожаром землю печальным взглядом алых глаз, данмер был вынужден признать, что не узнает своей родной земли. Без древнего каменного моста, что связывал берега реки, поток караванов, обычно проходивший здесь, иссякнет. А даже если нет – местным уже нечего предложить странствующим торговцем. Не будет амбаров и складов, не будет таверн и звонких песен бардов, и ещё более звонкой монеты, которую местные жители собирали с караванщиков за все эти блага. Ни рыбный промысел, не скудное хозяйство Фаар Дум не сможет самостоятельно прокормить немногих уцелевших его жителей и, к тому времени, как они теоретически смогут отстроить всё необходимое для того, чтобы принимать путешествующих торговцев, в селении останутся одни лишь только трупы. И даже если нет, восстановить каменный мост они не могли: он был построен задолго до возникновения деревни и по возрасту мог состязаться с древнейшими крепостями Велоти. Местным жителям было не под силу ни починить его, ни создать нечто подобное. А значит, оставалось лишь одно – уйти.
И, после многочасовых споров, ругани, криков и убеждений, Дуремару удалось донести эту мысль до своих сосельчан. Ночь минула в попытках собрать хоть какой-то уцелевший скарб. Им удалось найти немного пищи и запастись водой и, с первыми лучами солнца, два с половиной десятка уцелевших жителей Фаар Дум были готовы двинуться в путь. Но куда? В Морнхольде их ждёт судьба нищих оборванцев, а в Альд Винде жребий вряд ли будет лучше. Идти на юг? Но Дресы вряд ли с доверием отнесутся к появлению на своей территории стольких беженцев. Куда идти? Дуремар стоял перед собравшимися сельчанами, а молчание опасно затянулось. Где они смогут получить пропитание и кров? Где…
А тем временем, Талан с супругой прощались с магом Эйхарто:
- Ты сделал для нас невероятные вещи, мутсера. Ты спас мою жизнь, ты помог нам вернуться к остальным – скупой обычно на высокие слова, данмер сейчас просто излучал благодарность. – Я перед тобой в неоплатном долгу и надеюсь со временем вернуть его. Коли нашим дорогам суждено пересечься, ты будешь принят в моём доме как король и я с радостью отдам тебе всё, чем буду обладать.
О том, что и дом, и то, что должно находиться в нём ещё предстоит построить и добыть нелёгким трудом, Талан старался не вспоминать. Главное – он был жив. Его супруга, качнув прядями огненно-рыжих волос решительно выступила вперёд и сняла с шеи тонкую серебристую верёвочку, на которой обнаружился зуб, предположительно, данмерский.
- Этот оберёг переходил в нашей семье из поколения в поколение, это зуб моего пра-пра-пра-прадеда Волезву Стойкого. Пусть теперь он охраняет тебя – с такими словами, она протянула эльфу пожелтевший от времени предмет.
Взглянув на глаза Талана, вдруг сравнявшиеся по размеру с маленькими блюдцами, Эйхарт мог бы сделать вывод, что происходящее сейчас является весьма необычным, и так оно и было: передать священные останки предка иноземцу, не-данмеру - таких случаев за всю историю Морровинда были единицы. Впрочем, Талан быстро взял себя в руки и кивнул жене, одобряя её поступок.
- Если бы ты пошёл с нами, друг мой, мы были бы очень рады, но мы понимаем, что у тебя есть свои дела и своя жизнь. А потому, я хочу пожелать тебе лёгкой дороги!
Тем временем, над головами собравшихся жителей деревни разнёсся ясный и уверенный голос Дуремара:
- На север! К поселению Хромой Гуар!
\Оборотень, ты можешь пойти вместе с жителями деревни, либо – своим путём. В обоих случаях, для тебя заготовлены квесты, так что – решай, исходя из психологии персонажа и своих предпочтений.
Верея, та же ситуация – ты можешь последовать вместе с местными, либо пойти в одиночку. В первом случае, как вариант для мотивации персонажа – обучение у мудрой шаманки Беан Ши навыкам целительства. Скажем, тебя ей порекомендовал трактирщик.
Прохвост, тебе лучше остаться с местными. Как вариант – Дуремар обещал тебе рассказать больше о подвигах твоего отца.\
-
Как только лодка ткнулась носом в холодный песок, Эйхарт, не выдержав, гигантским прыжком махнул на землю и чуть было даже не начал отряхиваться. Но вовремя спохватился, да.
Обернулся, поклонился слегка, и, ухватившись за нос лодки, потянул её на берег. Вытянул неожиданно легко, хоть и штудировал в своё время физику, но вот так с ходу припомнить не мог, как объясняется сей факт. Впрочем, неважно.
Странно, но и голова больше не ныла, и колено при неловком движении не отзывалось резкой болью. М-да...
Талан заговорил, обратившись к эльфу по имени, было бы невежливо не повернуться к данмеру лицом. Искреннею, но, на его вкус, чересчур торжественную речь, Эйхарт выслушал не шевелясь, всем видом своим изображая абсолютное внимание, после слов о пересекающихся дорогах, правда, руку к сердцу приложил. "Немного старомодно, - чуть улыбнулся он про себя, - но обстановке соответствует."
Протянутый зуб он принял с подобающим случаю смиренным достоинством, склонил голову, встал на одно колено, зарделся слегка. Представился редкостный шанс почувствовать себя благородным рыцарем, грех упускать. Даже недавние сожаления о воде словно метлой из разума вымело.
- Вам тоже лёгкой дороги, мутсера. - кивнул Эйхарт в ответ на слова данмера.
Встал, поклонился ещё раз - на прощание, зашагал по направлению к старейшине. Почему - сам даже не знал, предпочёл объяснить природным любопытством. Чуть встряхнул головой, раскидывая волосы вновь по плечам. Волосы слиплись, раскидываться не хотели. Видать, настало время голову мыть. Время головомойки.
Старейшина зычным голосом объявил о начале похода к северу, к некому Хромому Гуару. Логично было предположить, что Хромой Гуар не является животным, а является названием какого-нибудь поселения или хотя бы корчмы.
Всё, все начали собираться и уходить. Эйхарт же присел на камень и задумался.
"С одной стороны, Киджил, к которой я собирался наведаться по старому знакомству. Однако, зная её характер, можно предположить, что я приеду - а там никого. Выйдет глупо, и главное - бессмысленно. С другой стороны, этот поход. Нет, вообще-то авантюра вполне в моём духе, только народу многовато... Проклятие! Почему каждый раз мне так сложно выбрать!"
Эльф ударил камень, на котором сидел, кулаком, взвыл от боли и сунул ушибленную конечность в карман брюк. От неприятностей подальше. Нащупал что-то твёрдое и круглое, вытянул на поверхность. Твёрдое и круглое оказалось монетой достоинством в один септим. В спонтанном душевном порыве Эйхарт решил, что монетка и должна выбирать.
"Итак, - размышлял он, - пускай "император" будет походом, "номинал" - визитом к Киджил."
/ off. Если на кубике выпадет единица, это будет "номинал". /[dice0]Септим взлетел в воздух, несколько раз перевернулся и упал точно в протянутую ладонь эльфа, тут же сжавшуюся. Последний поднёс её к глазам, приоткрыл, заглянул. Номинал.
И тут же решил, что назло монетке идёт в поход. Чисто назло.
Поднялся, огляделся, помчался искать старосту. Знал, отлично знал, что сожалеть будет о принятом решении, каким бы оно ни было. Но побежал.
-
Дуремар обнаружился в хвосте двинувшейся процессии. Староста последним покидал деревню, проверяя, все ли уцелевшие ушли и отдавая последнюю дань месту, где прошла его жизнь. Взгляд потухших алых глаз скользил от одного разрушенного дома к другому, пока не остановился на родном жилище Дуремара. Данмер печально вздохнул, и тут, ему на глаза попался приближающийся лесной эльф.
- Юноша, я слышал о твоём деянии, но если ты пришёл за наградой… извини. Всё, что у нас есть – это скромный скарб бродячих бедняков – данмер кривил душой, ибо нескольким семьям удалось спасти кое-какие ценности и деньги, но как староста, он не мог допустить больших растрат.
Тем временем, неподалёку от деревни двое замерли, поражённые открывшимся им видом. Охотники вернулись к дому.
-
Старейшина хитрил, по глазам было видно. Однако Эйхарту всё же показалось несколько неэтичным требовать последние деньги с погорельцев, хоть некоторое право эльф на них и имел.
- Ладно-ладно, не за деньгами я пришёл! - отмахнулся он. - Я, собственно, хотел спросить, не пригодятся ли вам услуги алхимика или лекаря в путешествии?
Пожал плечами.
- Плата, сразу говорю, небольшая - трёхдневное кормление. - Эйхарт ухмыльнулся. - Больше ничем вас обременять не буду, поверьте.
"Не может, ну никак не может этот скряга отказаться!" - убеждал он сам себя, пытаясь не показывать своего волнения. Уже насмерть решил, оказывается, что без похода ему жизнь не мила. Велик и могуч, что тут скажешь.
-
Уолтер с болью в сердце смотрел на разваливающийся "Пьяный медведь", самую прекрасную на свете из всех таверн, так, во всяком случае, сейчас думал сам бретон. Сколько труда и средств было вложено в нее. Кровью и потом отец и дед Уолтера возводили один этаж за вторым столь восхитительное заведение. А сколько удивительных и великолепных вещей там было!
Дед Уолтера кроме всего прочего был еще и путешественником и за годы своих странствий собрал великолепную коллекцию всяких необычных и экзотических предметов, которые он разместил в таверне, превратив ее в настоящий музей. Здесь были и резные деревянные статуэтки из Имперской провинции, и причудливые чучела нетчей и никс-гончих из Вварденфелла, и карты почти всех провинций Империи, и необычная звездная карта, и много еще чего удивительного и великолепного. И вся эта красота за одно мгновение была уничтожена. Превратилась в прах, в небытие.
И никогда теперь не будет такой великолепной таверны. Даже если Уолтеру Боги и позволят приобрести новую таверну, врядли она будет такой же прекрасной.
Уолтер отвернулся. Засунув руки в карманы своей куртки, он побрел прочь от пепелища.
-
Пепел оседал на растрепанных черных волосах, на неуместно яркой ленточке, напоминая снег.
Антея мечтала о снеге все это время. О снеге, который охладит опаленное лицо, мягко ляжет на голову, словно материнская рука. О снеге, который охладит эту горячую, отвратительно пахнущую стену, к которой она вынуждена была прижиматься, словно к родному человеку. О снеге, который охладит зудящие волдыри на ладонях и сорванное от крика и плача горло.
О снеге, который скроет эти осточертевшие руины... О снеге, по которому придут за ней мама, папа и Нянюшка Грейпс...
А потом она попросит у Нянюшки прощение, она выплачет себе все глаза, она окончательно онемеет от мольб... И Нянюшка отстроит всю деревню заново, слепив ее из снега, а потом ка-а-ак глянет на все!
И оно, конечно же, устыдится и примет вид домов, оно станет крепким, как дерево, как камень, и оно никогда не будет гореть!
... Бедная девочка уже бредила, замерзнув и не смея встать, ведь кто знает- может быть, одно ее движение заставит воспламениться даже то, что не может гореть?
Так что Антея решила вообще не двигаться. Первое время она еще плакала, но после горло село и теперь она могла выдавать только нечленораздельные хрипы.
Именно поэтому появившихся в поле зрения родителей поприветствовал только почти неслышный, срывающийся, дрожащий, но обрадованный сип:
- Мама! Мамочка!
-
Дуремар крепко задумался, пристально разглядывая незнакомца. У них в племени была искусная шаманка, а трёхдневный запас еды для жителей сгоревшего селения был на вес золота. Так что, Дуремар уже открыл рот, чтобы вежливо отказать попутчику, но тут из-за стены соседней хижины вынырнул сухой силуэт, кутавшийся в старый чёрный плащ. Беан Ши неспешно подошла к босмеру и заглянула в его глаза. Её собственные очи углями тлели на побледневшем лице. Дуремара, казалось, сковало оцепенение: он боялся двинуть пальцем.
- В тебе есть толк – отрывчато бросила она. – Староста, отныне у меня своя дорога. Я иду в Морнхолд, чтобы узнать и понять, чтобы такое больше никогда не повторилось. Возьми его, старому Алабази совсем плохо, да и путь опасный предстоит. Возьми его с собой.
Голос Беан Ши внезапно выдал волнение, глаза засверкали ярче:
- Я чувствую… твою судьбу.
Данмерка шагнула ближе. Исходивший от неё тёрпкий запах трав и грибов дурманил разум, саму её как будто окружала аура, но аура чего – Эйхарт распознать был не в силах. Нагнувшись к его уху, Беан Ши прошептала:
- Она черна как ночь, как его крылья. Смерть и слава ждут тебя на этом пути… Сказать тебе, от чего ты умрёшь?
А к сгоревшему дому уже бежали двое. Данмер и данмерка, оба – подтянутые и легконогие, у обоих за спинами были тугие костяные луки и полные колчаны стрел. Последнее говорило о том, что охота была не слишком удачной. Первым рядом оказался отец. Гайдвэйт был завидным женихом в деревне, пока когти никс-гончей не испоганили его лицо глубоким шрамом. Он же первым услышал тот тихий призыв о помощи, который смогла бросить девочка.
- Антея! – эльф метнулся к припорошенной пеплом фигурке, но жена его опередила, подхватив малышку на руки и прижав к груди.
Кайда всегда была «не такой»: несколько прямолинейная и грубоватая, она предпочитала бродить по рощам и холмам, или вдоль берега реки, нежели сидеть дома и заниматься рукоделием. Когда ей, по людским меркам, исполнилось 17 она ушла вместе с бандой наёмников… известная история. Домой она вернулась через восемь лет, купила себе домик и далее так и жила охотничьим промыслом, пока не познакомилась с Гайдвэйтом. Но сейчас она никоим образом не походила на ту суровую искательницу приключений, которую являла во время своих рейдов. Сейчас она была лишь женщиной, только что пережившей смертельный страх, который стремительно обернулся облегчением и счастьем. Кайда что-то неразборчиво говорила на ухо Антее, стряхивая с неё пепел и крепко обнимая.
Гайдвэйт же хмуро смотрел на их дом, вернее, на то, что от него осталось. Не смотря на большую радость от того, что дочка оказалась жива, рассудительный Охотник понимал, что их беды только начинаются, и пепел, такой же серый, как и кудри эльфа был тому подтверждением, радостно гася звук его шагов.
-
Появившаяся шаманка, о которой Эйхарт вчерашним, таким уже далёким и словно приснившимся днём выслушал несколько занятных сплетен, кои, впрочем, тут же выбросил из головы, так вот, та самая шаманка произвела на него впечатление крайне сильное. Впрочем, внешности он особо не разглядел, разве что два горящих глаза, выглядывающих из глубин плаща. Глаза будто насквозь пронизывали алхимика, хотелось запахнуться поплотнее и скрыть себя от этого острого, режущего душа взгляда.
А слова о чёрной судьбе совсем выбили его из колеи.
"Сказать тебе, от чего ты умрёшь?" - стучало в голове. На деле и не прошло и секунды, однако Эйхарт резко дёрнулся, будто от удара электричеством.
- Говори! - прошептал алхимик, прошептал - и испугался тотчас, и почти уж проклял себя за решение... Слова вернуть было нельзя, и эльф, выпрямившись, с мрачным любопытством смотрел на Беан Ши. Руки его болтались по бокам, ноги напряглись, точно в попытке бежать, изредка тело пробивала слабая нервная дрожь.
"Всё же слава..." - успокаивающе шепнул он себе, чуть расслабляясь.
-
Шаманка едко усмехнулась:
- Пустой порыв… тебя пронзят в грудь. Копьё… его копьё – плоть его плоти. Он будет реять над землёй, а ветер будет шептать в его распахнутые крылья, чёрные, как сама ночь. Это я вижу, и так будет. Прощай. И ты прощай, Дуремар. Веди наш народ сквозь беды грядущих ночей и остерегайся лжи и лестных речей. Они убивают лучше яда паука.
Развернувшись, Беан Ши пошла прочь, а ветер вольно играл с её плащём.
- Прощай… - всё так же потрясённо выдохнул старейшина. – Ох… ну почему мы? Почему именно Фаар Дум? Э… пустые вопросы. Вот что, парень. Я беру тебя лекарем, коль не передумал. Мы выступаем немедленно.
В речь старика внезапно вторглись фразы, забытые, казалось, в далёком прошлом вместе с трудом наёмника. Сейчас же они возвращались… как и былая хватка. Дуремар внезапно ощутил, что его кровь горит, как не горела уже давно, а сердце бьётся сильнее и чаще. Старейшина покачал головой. Если старые навыки решили вернуться, лучшего времени им было не найти.
-
- Не передумал, нет... - повторил потрясённый Эйхарт, остолбенело глядя уходящей шаманке в спину. - Копьём, значит... В грудь... И что за "чёрный с крыльями", о котором она говорила?
Последний возглас был явно адресован пустоте.
- Ладно, куда мне идти? - наконец обратился он к старосте, казалось, помолодевшему лет на двести. - Или... просто топать рядом и стараться не теряться?
Голос был какой-то растерянный, но к нему постепенно возвращалась потерянная было резкость и крепость. Эйхарт пытался найти в знании собственной смерти хоть какие-то преимущества... и, как ни странно, находил!
Помотал головой, в который раз за сегодняшний день пожал плечами. В многих знаниях - многие печали... Зато глупой смерти от упавшего на голову ночного горшка можно уже не бояться!
-
Уолтер опустил глаза на землю, обнаружив там кем-то оброненную и забытую соломенную шляпу. Подобрав, он повертел ее в своих руках, а затем бросил в огонь. Она все равно теперь никому не понадобится. Бретон вздохнул.
Что же теперь ему и его семье делать? Куда идти? Что предпринять? Не уже ли боги отвернулись от них, но почему?
Он стоял напротив крайнего горящего дома и все размышлял. И от этих мыслей и тяжелых воспоминаний сильно разболелась голова. А чей это был дом? Уолтер не помнил. Кажется, здесь жил добрый старик-данмер со своей внучкой. Выбрались ли они из этого хаоса?
Бретон оглянулся назад. Очередной дом обвалился, жутко затрещав. Смотреть на это было больно.
Уолтер отвернулся и решил обойти заинтересовавший его дом кругом. И вот тут-то он заметил нечто на полу через разбитое окно.
- Боги праведные! - воскликнул бретон, когда понял, что смотрит сейчас на маленькое тельце ребенка.
И откинув от себя все сомнения и страхи, он тут же полез в объятое пламенем здание. Едкий дым разъедал ему глаза, вызывал приступы жестокого болезненного кашляла. Кожанный плащ, пожалуй единственное, что было наброшено сейчас на его тело, мгновенно вспыхнул. У Уолтера было совсем мало времени. Если он замешкается, сам обгорит, как и дом.
Слезы застилали глаза, а от дыма он не мог нормально дышать. Но вот его руки нащупали тело ребенка и потянули к груди. Все, пора бежать от сюда!
Уолтер рванулся вперед и птицей вылетел из горящего дома. Опустив ребенка на землю, он плюхнулся на землю и принялся кататься по ней, пытаясь погасить охватившее его пламя. Проклятый плащ оплавился в некоторых местах и прилип к коже. Дикая пульсирующая боль сковала его, вырвала из груди протяжный стон. Он сорвал с себя обгоревший плащ и отбросил от себя подальше. Его тело было красным от ожогов, а в некоторых местах выступили крупные волдыри.
Он лежал на земле, не в силах подняться. Девочка лежала неподалеку. Она не двигалась и не проявляла никаких признаков жизни. Но Уолтер был уверен, она еще живая, просто в бессознании. Нет, он не зря полез в горящий дом и вытащил ее от туда, не зря сам пострадал от огня. Он спас ее от страшной смерти, но сейчас, находясь в таком состоянии, мало чем может ей помочь.
-
[size=][div align='center']Долго собирался написать это объявление...
Сеньоры! Как вам, должно быть, известно, почтеннейший Мастер Дрейк передал мне эту сюжетную ветку в управление. Соответственно, теперь Мастером Исхода считаюсь именно я, Лис.
Когда начнётся игра? Скорее всего, она начнётся, когда Мастер Дрейк передаст мне инструкции через личную почту, как планировалось. Впрочем, нельзя исключать и такой вероятности, при которой инструкции мне так и не придут. В этом случае я займусь сценарием сам, как умею. В любом случае, я постараюсь в течение месяца оживить сию сюжетную ветку.
Но, поскольку на данный момент я не считаю целесообразным самостоятельно продолжать игровой процесс, я хотел бы заняться одной из второстепенных задач - переписью населения в ограниченных масштабах, посему...
Уважаемые игроки! Если вы задействованы в этой теме, прошу вас - отпишитесь мне в ЛС, скажите - по-прежнему вы с нами, или, быть может, нет. Хотелось бы понять, кто намерен продолжать Игру в "Исходе".
Благодарю за внимание.[/div][/size]
[size=][div align='center']UPDATE [14.02.11]
Уважаемые, сценарий мною получен и сейчас обрабатывается в моей голове. Сожалею, если вам неприятно столь долгое ожидание, но я не самый опытный мастер. В конце февраля - начале марта, полагаю, я уже буду готов продолжать. Подождите, прошу вас.
А пока - пишите, с нами вы, али как?[/div]
[div align='right']С неизменным уважением,
Лис.[/div][/size]
-
[div align='right']Ты идешь равнодушно,
Свой покой не нарушив,
А куда и зачем - не понять.
И тебе нет и дела,
Что ушло, что сгорело
И какую дорогу топтать.
Пикник.[/div]
Итак, выжившие отправились в путь.
Всё ещё раздавались всхлипы и проклятья, кто-то тихо ругался, а кто-то, наоборот, сосредоточенно и пусто смотрел перед собой. Но большая часть беженцев уже смирилась со своей судьбой, и общее настроение группы подавленным вовсе не было. Холодная, жёсткая решимость и готовность к неизбежному. Кому-то это далось легко, кому-то - с трудом, кому то ещё не далось вообще. Несколько человек вообще отделились от толпы, пояснив, что идут к родственникам в другие деревни и города. Дуремар не стал останавливать их, и без того забот хватало.
Мага Эйхарта он заблаговременно отправил к лекарским повозкам, заботиться о раненых. Гуары шли неспешно, неторопливо, и Эйхарт, будто молодой кузнечик, прыгал то туда, то сюда, то шепча какие-то свои лечебные заклинания, то просто наблюдая за больными. Понаблюдав за ним минут пять, Дуремар успокоился и принялся раздумывать о других своих проблемах.
А что же с остальными? Уолтера, хозяина таверны, тащили на своих плечах двое поваров, а девочку отправили к лекарским повозкам. Работникам таверны, кузнецу с учеником, Эве-путешественнице и Охотникам с дочкой удалось переправиться через реку. Дряхлые лодки всё-таки выполнили своё предназначение; впрочем, посудина с кузнецами пошла ко дну за пять футов от берега, и промокли они изрядно. Три других порывались затонуть по дороге, но совместными усилиями пассажиров крушения удавалось предотвратить.
Оружия нашлось немного, способных держать его людей и эльфов - ещё меньше. Дети упрашивали "Дедушку Орка" стать одним из них, а предводительствовал всеми старина Керхальд. Охранники периодически обходили караван, успокаивая жителей. Плотник Урсус иногда пересекался с ними, он шёл рядом с группой детей, потерявших родителей, и пытался их успокоить. Сказками, добрыми словами, поглаживанием по встрёпанной макушке.
Антея, дочка охотников, пыталась было возражать против ухода, надеясь найти Нянюшку и попросить прощения, но быстро уснула. Как она поведёт себя, когда проснётся, неизвестно. Мать несла девочку на руках, отец влился в отряд охранников. Там ему были рады, а как же.
Между тем вечерело, солнце закатывалось за горизонт. Скоро будет привал. Вот только дойдут они вон до того поворота, за которым виднелась скала. Вот только дойдут - и всё. Этот безумный, несуразный день и так уже утомил всех.
Меж тем, бродяга Эно, потерявший всю свою семью, сейчас как раз находился в пути. И уже вторую, кажется, стоянку ему казалось, что за ним кто-то или что-то наблюдает. Разум подбивал списать это на усталость или паранойю, но эльфу не хотелось врать себе.
Кто следит за ним? И зачем?
-
Драки, сражения, приключения. Раны, боль и потери. Деньги, женщины и реки крепких напитков. Головная боль, тошнота и смута в голове. От работы к работе, от схватки к схватке, таков был его выбор, и он ему нравился, он нашел себя и свое место в жизни.
Старый вояка, в прошлом дерзкая оторва, свысока плюющая на вызовы судьбы, сминая на своем пути все ее уловки и испытания. Он прошел длинный путь, полный всяких событий, совершенно разного порядка, послушаешь его – так романтика битв, сражений и приключений предстает настолько притягательной и красивой - загляденье, а не жизнь. Он мог сколько угодно приукрашивать былую и нынешнюю действительность, но от себя самого правды не скрыть. Судьба жестоко попинала его, вновь и вновь обливая его смрадом проблем и тяжких решений. Постепенно поток бед стихал, чем был он старше, тем легче переносил все тяготы и лишения, все невзгоды, хотя на самом-то деле, судьба ничуть ни умерила свой пыл в попытках сломать натуру Керхальда, просто он попривык к этому, все это стало частью его жизни, рутинно и просто. Черствость нрава проявилась и сейчас, вся та вакханалия с поселком… не более чем очередной взмах обстоятельств, ударивший Керхальда, словно назойливую муху с насиженного места.
-Я лишь на секунду высунул рожу из кучи гуарова дерьма, как в харю вновь влетает полная лопата! Когда же я наконец здохну, сколько можно… - Нашел свободные уши, плетясь где-то в тылу все горестной процессии, старина Керх причитал и возмущался на радость Миросу, юнцу ополченцу, нарочито кивающему ему головой в знак согласия со всем сказанным. Другого выбора у незадачливого не было, иначе весь поток негодования мог обрушиться не на мифические истины, будь то судьба или боги, а на него – Мироса.
-Ладно уж… рожа в морщинах, седина на голове, но двинуть то кому я еще могу. Да еще как могу! – Подытожил свое сетование он, одновременно вопросительно всматриваясь в лицо подопечного.
-Эмм… да, Вы… вы… - Он хотел угодить главе ополчения, хоть и без ополчения как такового, не вышло.
-За-аткнись. Шагом марш, найти мне Старейшину, вернуться и доложить, чем он там занят и где есть он сам. – Юнца как ветром сдуло, вояка же кряхтя и бубня, прибавил ходу догоняя скромное шествие из остатков жителей Фаар Дума, чья безопасность вновь ложилась на его плечи.
/Ммать-перемать, я комок противоречий, ну и это.... я в игре, да./
-
Последний взгляд в сторону разрушенного Фаар-Дум. Он не выражал бескрайней печали, грусти, скорби... Взгляд Урсуса был усталым. Всё произошло за считанные минуты - старик-данмер почивал у себя дома, когда этот самый дом загорелся. Лишь чудом ему удалось спастись - но жилище, в которое было вложено так много сил уже было не спасти.
И вот, теперь плотник бредёт за повозкой, окружённый несколькими детьми, которые, должно быть, ещё не совсем осознают тяжесть своего положения. Тем более, мягкий говор Урсуса, его речь, греющая маленькие сердца вокруг, делали своё дело - детей надо было оградить от неподъёмной тяжести произошедшего. Большинство из них, например, вон тот мальчик-тёмный эльф потерял в пожаре своих родителей. Чьи-то родители были живы, и шли неподалёку - но дети всё-равно тянулись к добряку-плотнику.
Урсус Отран, даже к своему собственному удивлению, отчего-то не почувствовал чудовищной боли утраты, сломившей большинство товарищей по несчастью, когда присоединился к процессии беженцев из Фаар-Дум: с этим местом было связано чрезвычайно много воспоминаний для одного данмера - как давно ушедших хороших, так и не дающих покоя ни на минуту плохих. Быть может, Урсус был даже рад, что всё его прошлое вот так внезапно и совершенно неожиданно сгинуло в огне?
Как бы то ни было, вот он, бредёт, опустив голову и поглаживая мелькающие головы ребятни. Длинная белая коса, свесившаяся через плечо, была словно маятник, при каждом шаге плотника начинавший раскачиваться с новой силой. Урсус, закинув её обратно назад, за спину, достал из внутреннего кармашка свою хвалёную крохотную свирель, проверив сначала её пригодность для пения (мало ли что могло произойти... Могла сломаться или треснуть), выпрямил спину, а затем затянул тихую-тихую, совершенно ненавязчивую мелодию, которой всегда удавалось взбодрить местных жителей. Что уж и говорить - кружившие вокруг дети были счастливы, и те, кто успевал совмещать с ходьбой, ещё и хлопал в такт в ладоши. Поднять общую мораль, отвлечь людей от неожиданно навалившейся беды - вот какую цель сейчас преследовал Урсус.
Ещё бы не болели так колени...
-
Все это время Уолтер лежал неподвижно, укутанный старым покрывалом, и лишь его губы постоянно шептали что-то. Лекари смазали его обожженное тело какой-то мазью и провели небольшой обряд по исцелению. Ожоги начали медленно затягиваться и исчезать. Вот только вывести бретона из состояния шока лекари так и не смогли. Один из них посоветовал не беспокоить его. Ему сейчас нужен покой. Организм сам восстановится, и излишнее злоупотребление магией здесь ни к чему.
Верная супруга Уолтера красавица Ребекка не отходила от мужа не на минуту. Она гладила его по голове и смачивала лоб мокрой тканью. Лекари посоветовали не трогать его, хотя ей было трудно сдержаться и не обнять пострадавшего мужа. Когда их верные работники-имперцы притащили его, Ребекка упала в обморок. И пока бывшие повара тащили Уолтера к лекарям, служанки приводили свою хозяйку в чувства.
Но все обошлось. Раны почти залечены, и ее дорогой муж будет жить дальше. После проведенного лечения не приходящего в себя до сих пор Уолтера положили в одну из лодок. Затем все начали немедленно переправляться через реку. А пожар все еще бушевал там на берегу, и жестокий огонь пожирал все, что было им так дорого.
-
Наконец староста остановился, а дальше пошла цепная реакция. Несколько чересчур задумчивых человек чуть не сшибли шедших впереди, но в целом обошлось без инцидентов. Солнце уже наполовину исчезло за горизонтом.
- Привал! - сиплым голосом заявил Дуремар.
Как раз вовремя. Несколько сравнительно пожилых людей уже порывались упасть от усталости, упасть, чтобы больше не встать. Ноги, скорее всего, болели у всех; несколько маленьких ребятишек ныли, потирая коленки. Пожалуй что, он совсем загонял их, да только... что делать-то? Припасов надолго не хватит, к сожалению, нужно скорее добраться до населённого пункта. А дети склонны болеть, а из лекарей, судя по всему, здесь есть только юный болван-босмер.
Постепенно все перебирались на стороны дороги. Что ни говори, но место всё-таки они выбрали удачное. Скалистые выступы здесь немного расходились, образовывая небольшую, футов сто на сто пятьдесят, площадку. Дорога шла вдоль левой скалы, а вторая, судя по всему, давным-давно служила перевалочным пунктом. Это было видно по следам затухших костровищ, по истоптанной земле, на которой ничего не росло, по мусорной яме в углу, недавно кем-то вычищенной. Или недавно выкопанной.
Постепенно беженцы расползались по группам. Там и тут пылали костерки, и люди, сидящие за ними, тихо и взволнованно переговаривались. Несколько детей убежали к родителям, но остальные остались близ старого плотника, и никак отходить от него желали, глядя влюблёнными глазами. Лишь одна маленькая девочка тихо канючила, выпрашивая какую-нибудь "исё ону казьку".
Дуремар жестом подозвал к себе Керхальда и начал объяснять ему, что неплохо бы расставить часовых, буде такие найдутся, по периметру лагеря и особенно - у входа, мало ли кто подойдёт ночью. А вдруг разбойники? Его, старосты, святая обязанность - пытаться хранить жителей от нежданных неприятностей, если от них вообще возможно сохранить.
Тележки с ранеными стояли прямо посреди лагеря, и Эйхарт оставался при них. Состояние бывшего хозяина таверны стабилизировалось во многом благодаря действиям его благоверной, но теперь босмер-алхимик дёргал Ребекку за плечо, уговаривая позаботиться "и о других".
А потом кто-то вежливо прокашлялся за спиной у старосты. Странствующий торговец, полноватый каджит, сопровождаемый небольшой свитой наёмников, стоял за его спиной, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Через пять минут эти двое достойнейших оживлённо спорили о цене на медикаменты.
/[size=]обещанная плюшка будет чуть позже. Повара и служанки скучковались у одного костра, староста - где-то близ лекарских повозок. Кому ещё что надо будет уточнить - в ЛС, прошу[/size]/
Тем временем на расстоянии нескольких миль в придорожной таверне...
Орк Чумп сидел за грубо сколоченным дубовым столиком и с отвращением смотрел на горку овощей, лежащую на его тарелке. Ладно бы овощи, хотя мясо, конечно, получше будет... Но эти овощи выглядели весьма подозрительно. При одном только взгляде на них живот сразу начинал болеть.
И вот пока он размышлял, что будет лучше, - просто выкинуть это во двор, на радость гуарам, или подойти к хозяину и кратко охарактеризовать трапезу, - тощая бледная рука потянулась к кинжалу на его поясе...
-
Тем же временем,на расстоянии около дюжины миль к востоку...
Возможно, Воранил Салмо вполне осознавал, что уж теперь-то он может, и более того - он должен сделать небольшую передышку. Пускай и являлся он некромантом, но тело пока что ещё не умерло, и не стоит прежде времени заставлять его совершать такой дурацкий, бессмысленный поступок. Какими бы сильными не были его преследователи, но по ночам охота на некроманта всё же останавливалась: охотники знали, вестимо, что ночь для некромантов - самое лучшее, благоприятное время суток, и рисковать не хотели.
Неизвестно, кем были преследователи. Неизвестно, чего они хотели. Ясно было лишь одно: они обладали невыразимой мощью, каждый по отдельности. Однажды кто-то из группы всё же настиг Салмо, и, знаете ли, некромант едва не погиб. А его противник после смерти вдруг превратился в столб огня, и тело исчезло так быстро, что никто не брался сказать - было ли оно вообще.
Ясно было также, что в исходе погони они не сомневались. Как правило, свинья, предназначенная на убой, может визжать и бодаться сколько угодно - она всё равно попадёт под нож мясника. Единственным выходом было бы стать не свиньёй, а, скажем, сторожевой собакой, или ещё кем...
Но кем? И как? Ответы некроманту приходилось искать самому.
/ [size=]Да, я полумёртв, как небезызвестный Голдот. Я выбрался на пять минут. Я вернусь - но не сразу. Ждите, хех.[/size] /
-
Некромант устал, он постоянно скрывался от преследователей и его это утомило.
"Чтоб им сгнить в обливионе. Во время схватки они почему-то хотели дотянуться клинком до моих рук, интересно зачем? И куда они меня загнали? Похоже, что место весьма безлюдное" - думал про себя Воранил.
Его мучила боль в ногах, но он, наплевав на боль, собрал ветки, сложил их в одну кучу и развел огонь простым заклинанием огня.
-"Надеюсь, что они меня потеряли, я уже устал бегать от них. Если бы их было 5 или хотя бы 10, но двадцать, двадцать опытных боевых магов, это даже для меня перебор! Нужно отдохнуть и убираться от сюда, желательно как можно скорее, преследователи не ждут, но нужно поспать, иначе я уже не от их рук погибну, а от недосыпа" - шептал некромант
Воранил накидал листьев рядом с костром и лег на них - уж лучше, чем ничего. Размышляя о преследователях, бегах и о жизни, некромант сам не заметил как погрузился в сон.
Прошло около пяти часов, Воранил проснулся - пора в дорогу, уже рассвет и преследователи могут его настигнуть. Некромант встал, отчистил свою мантию от листьев и, прихрамывая на правую ногу, пошел подальше от того места, где он только что стоял.
"Нелегкий путь мне предстоит, но я справлюсь, еще не такие испытания выдерживал." - размышлял Воранил.
-
Керхальд практически все время с момента исхода держался где-то в хвосте вереницы из людей уныло плетущихся навстречу неизвестности. Иногда он помогал отставшим от бессилия, с каждым часом такие персоны появлялись чаще, растягивая их и без того неорганизованную колонну. НЕ удивительно, едва ли пара человек из всех имели дело с длительным пешим переходом в прошлом, а если еще учесть и весь тот груз что был взвален судьбой на плечи до селе беспечных жителей нескольким ранее… С каждым своим шагом и каждым встречным отстающим, старый вояка все больше терзал себя мыслями о том, насколько вся эта затея с уходом будет сложной и горькой, а для кого-то и вовсе роковой. Порой его волновали вполне насущные вещи, нежели вопросы о том, куда и к кому они пойдут и что же они должны найти где-то там, в пыльной паутине дорог. Перманентно он сокрушался на самого себя, упрекая, что не способен абсолютно ничем помочь, разве только отдать свою уже поношенную шкуру на убой при малейшей угрозе всем этим измотанным селянам. В конце концов, он бы и сделал что-то такое, к примеру, дал бы в торец встречному торговцу-хаджиту. Торгаш с противным голоском пытался набить цену за товары, нарочито не желая вникать и принимать все бедственное положение повстречавшейся толпе, и, определенно, что-то такое вполне такое могло бы случиться, если не нашлось бы постоянных отвлекающих факторов, например его помощник и ныне единственный ополченец - Мирос. Юнец, едва освоивший клинок неплохо держался, казалось, даже его рассеянность слегка притупилась. Он то и дело мотался вдоль колонны, пытаясь, где-то помочь или как-то отвлечь от тяжелых мыслей или же просто поговорить. Конечно, он не встречал в ответ радушия и понимания, но все же от тяжкой действительности отвлекал, даже такого черствого человека как Керхальд, которому он чуть ли не ежечасно доносил отчеты, в большинстве своем одинаковые и ничем особым не отличающиеся.
К моменту объявления привала вояка был готов матерится в полный голос на ноющую боль в спине и остальных частях тела. Считай сутки без сна и приличного отдыха, а уж о сытом желудке и хмельной голове и речи не шло. За все время он зажевал полкраюхи хлеба да развел ее в желудке половиной фляжки воды, прям как в старые и очень недобрые времена. Напоследок собравшись с силами он, не без помощи Мироса, принялся группировать их скромный лагерь, уставшие в пути селяне, недовольно принимали эту меру, но распылятся на большое пространство, он им не позволил, прежде всего, из соображений безопасности. Опосля он уселся на землю где-то в центре и потирая колени отправил Мироса подыскать пару крепких палок и заодно осведомится о планах старейшины.
- Все, у меня уже ноги от задницы отваливаются. А вот тебе еще рано отдыхать. Значит-с, разыскать пару крепких палок с пол твоего роста и узнать, а еще лучше притащить мне его… старейшину, да. – Кивнув, молодой босмер умчался выполнять просьбу, с первой частью он справился довольно скоро, просто обрубил по-черному пару относительно прямых веток с дерева и обтесав их от более мелких ответвлений поперся по второму акту просьбы Керха. Спустя десять минут поисков, он неуклюже подошел к старейшине и едва не обронив свою ношу отрывисто и как-то чрез мер трепетно обратился к нему.
-Господин… Дуремар, Кехальд… - слегка поправив палки, которые расползлись в икс образное положение, он продолжил, - то есть господин Керхальд… он интересовался, не могли бы вы рассказать о планах дальше, а еще лучше пойти поговорить с ним?
-
- Хвала богам, ты пришел в себя, мой милый! - воскликнула Ребекка, когда Уолтер, по прежнему завернутый в простыню, открыл глаза и удивленно посмотрел на ее усталое заплаканное лицо.
- Ммм...Что случилось? Где это я? - были его слова.
- Как ты себя чувствуешь?
Уолтер пожал плечами.
- Вроде сносно. А что со мной произошло? Я не помню...У меня было такое чувство, словно меня бросили в самое пекло Обливиона, где я купался в его огненных водах. Все тело горело. Но сейчас я больше ничего не чувствую. Разве что...Я липкий какой-то.
Ребекка погладила его по волосам.
- Это целебная мазь, - ответила она. - Вот скажи мне, зачем ты полез в этот проклятый дом? ты что хотел сгореть? Как бы я одна осталась с детьми?!
Уолтер виновато потупился.
- Теперь я вспомнил. Да, возможно и так. Я мог сгореть заживо, но я был обязан это сделать. В том доме лежал ребенок. Еще живой. Разве я мог оставить ее там? Кстати, где она? С ней все в порядке?
- Я не знаю. Должно быть ее отнесли к лекарям. Видимо, это ты об этой девочке и бормотал когда спал. Надеюсь, с ней все в порядке. Ты правильно сделал, что вытащил ее.
- Надо пойти разузнать о ней, - сказал Уолтер и попытался встать, но Ребекка попридержала его.
- Лежи. Отдыхай. Я сама узнаю, что там с этой девочкой.
Уолтер улыбнулся, и как только закрыл глаза, сразу же уснул.
-
Беседу с толстым торговцем прерывали, причём не единожды: то молодой ополченец прибегал интересоваться, не может ли сейчас многоуважаемый старейшина повидать командира ополчения, то молодой алхимик уводил Дуремара в сторону и деликатно интересовался, нет ли у кого-нибудь медикаментов в пожитках. И ещё несколько людей прибегали, все по разным причинам. Нет, теоретически староста всё понимал: нелегко, должно быть, навсегда потерять всего за одну ночь привычный уклад жизни, и мало кому понятно, что делать. Но на деле всё его раздражало, и важные переговоры с торгашом чуть не провалились.
Всего через пару дюжин минут, оставив подвернувшегося под руку мера следить за тем, куда перетаскивают товары помощники толстого каджита, сам он, морщась от покалывания в уставших ногах, поковылял к Керхальду.
Эйхарт не просто так бегал к "начальнику": нескольким пострадавшим постепенно становилось всё хуже и хуже, и хозяин таверны Уолтер, кажется, был в их числе - больно сильные ожоги получил он в горящем доме, без надлежащего лечения пары конечностей он мог бы лишиться запросто. Ещё пара человек страдали от той же проблемы, и одна супружеская чета - от переломов: неудачно прыгнули со второго этажа. Осуждать их, конечно, не следует, но... Кажется, этой ночью выжившие вполне могли недосчитаться трёх-четырёх человек.
Спасённая Уолтером девочка, к сожалению, входила в число тяжело больных.
Воранил Салмо, скорее всего, уже устал продираться сквозь голые и колючие кусты, на которых осталась часть его одежды. Растительность осталась позади: где-то вдалеке мерцали огни костров. Погоня замечена не была, но это не значит, что её не было...
Свен Гилдор в бреду метался на импровизированной койке в лекарском углу.
Вот уж кому досталось действительно сильно: во-первых, огненное безумие застигло его дома, отходящим ко сну и потому вовсе не готовым к тому, чтобы плечом выбивать небольшое окно в избушке и выкарабкиваться наружу. К тому же какая-то из поперечных балок вдруг переломилась по неизвестной причине и перешибла голени норда, и лекари никак не могли определить степень повреждений. Богатырская сила кузнеца да внушающая уважение сила воли, подобная сердцевине крепкого дуба - вот что, пожалуй, позволило ему спастись, и ничто иное. Дровосек, морщась от боли в ногах, добрёл до каравана и даже прошёл с ними пару сотен метров... но отчего-то потерял сознание.
А теперь у него выявлялся сильный жар и признаки сильной лихорадки - лекари только беспомощно разводили руками, не понимая, как и откуда всё это взялось. Могучий северянин то по-детски беззаботно улыбался и что-то бормотал, то вдруг делался угрюм и спокоен. Казалось, что-то ему в бреду видится....
И правда, в своём болезненном сне кузнец сейчас приходил в сознание крепким юношей. Времена детства промчались перед его сознанием за полчаса, да он и не запоминал ничего, а теперь вернулся в тот судьбоносный день, когда умер его отец.
Норд сидел на полу хижины и озирался по сторонам. Всё здесь было таким же, как и тогда...
/[size=] mordor, описание обстановки можете попросить у меня или придумать сами. Действия - за вами, хех [/size]/
-
Уолтеру был сон. Даже и не сон, а скорее отрывок, небольшой эпизод из его воспоминаний. Он по обыкновению стоял за барной стойкой в своей роскошной таверне. Рядом стояли пузатые бочонки и толстые бутылки. Дверь распахнулась и на пороге появился усталый путник. То был типичный путник, как и многие другие, что побывали в этом месте. В пыльных сапогах, в штанах потертых и в заплатах, с грязной широкополой шляпой, кои некоторые пижоны носят с красивыми перьями.
Оглядевшись по сторонам, путник охнул.
- Эй, это таверна или музей какой-то? - спросил он Уолтера, который сейчас испытывал самое настоящее чувство гордости, видя как тот разивает рот от удивления и вертит головой по сторонам.
- Я такого количества побрякушек и картин не видал даже у одного дворянина, в усадьбе которого как-то ночевал.
- А это и не таверна, а элитная гостиница...Почти, - ответил Уолтер, усмехнувшись.
- Да уж, я во многих трактирах и тавернах побывал, но вот в такую в первый раз! Сколько средств и усилий сюда было вложено? Не мыслимо просто! - продолжал восхищаться путник.
- Это точно. Это заведение настоящее произведение искусства. И почти что каждый приложил свою руку в его создание.
- С удовольствием проведу денек другой в этой приятной обстановке. Надеюсь, у вас найдется свободная комнатка?
- Конечно. И комнаты у нас такие же замечательные как и тут.
- Пожалуй, запомню я это место, чтобы на обратной дороге заскочить вновь сюда, - сказал путник, достав кошелек. - Тогда и выпью чего-нибудь...бодренького!
- Это всегда пожалуйста! Для вас могу предложить нашу новую выпивку - киродиильский эль. Его варят по особому старинному рецепту в небольшой киродиильской деревне. Этот эль отмечается изысканным вкусом и своеобразным приятным ароматом. С первого глотка немного кружит голову, но это ощущение проходит, а настроение вмиг повышается. На дне кружки остается немного пены, подобно маленькой пушистой шапочки. И посмотрев на нее, вспоминаешь что пил.
Путник согласно кивнул и потер ладони.
- Эх, наливай!!!
Уолтер достал необъятную бутыль дивного эля и наполнил стоящую рядом кружку.
Прежде чем вылить содержимое кружки себе в рот, путник прогорланил тост:
- За эту дивную восхитительную таверну и ее владельца! Пускай простоит она...еще тыщу лет! Ээээхх!!! Едреный-то какой!
-
Свен сидел на полу, прислонившись спиной к толстой дубовой лавке и смотрел в потолок. Отец тогда погиб, но откуда Свен знает об этом? Ведь прошли всего лишь сутки с его ухода! Нет, он определенно погиб, Свен даже знал как... треклятое дерево...
Юноша встал, тряхнул головой и утер выступившие слезы. Нет негоже горевать о давно минувших днях! Свен сглотнул ком в горле и вышел во двор... Лживый двор минувшего детства. Свен побежал к месту, где много лет назад погиб его отец, в овраг местного леска...
-
Воранил наконец-то преодолел кусты и вышел из леса. Он не замечал того, чтобы за ним кто-то гнался, но чутье подсказывало ему, что его не перестают искать какие-то неизвестные ему люди. Вдали мерцали огни костров, некромант вздохнул с облегчением - рядом люди. Его мантию изрядно потрепали колючие кусты, теперь на Вораниле была наполовину разодранная черная мантия, спина была в грязи и каких-то остатках растений. Нога болела все сильнее, почти вся кожа на ступне была стерта, но некроманту не привыкать к боли, и он, собравшись с силами и прихрамывая, зашагал в сторону огней с надеждой в сердце и злостью во взгляде.
-
Юнец, довольно скоро расправившись со всеми поручениями командира, вернулся к нему, хоть и уставший, но заметить его радость от того, что в процессе выполнения он ничего не сломал и никого, включая себя, не покалечил было несложно. Воспользовавшись тем, что сам Керх привалившись спиной на небольшой пень спал, Мирос аккуратно разложил три относительно ровных и крепких палки, что с пол человеческого роста перед своим командиром и сам же уселся напротив, ожидая пробуждения Керха. Сам будить он его не рисковал, во-первых понимал, что главе ополчения немного сна пойдет только на пользу, а во-вторых… во-вторых угрюмое лицо и тихий, но грозный храп были намного приятнее того, что мог бы услышать молодой ополченец если бы рискнул разбудить его.
Так как заняться в ожидании, какого либо события было решительно нечем, Мирос начал проверять свое снаряжение, надо сказать, что он не блистало качеством или многообразием, но юноша был крайне почтителен и важен в отношении к своей экипировке. Сначала он бесшумно вынул меч из ножен, оглядел его, обычный клинок, ухоженный и качественный, жаль не блестит. А не блестит оттого, что однажды Керхальд застал Мироса за полировкой лезвия, как обычно он отчихвостил хозяина меча и всю затею, дал наказ, как следует измазать полость ножен жиром и больше никогда не пытаться довести лезвие до зеркального состояния. Естественно, почему так надо сделать, Керх не пояснил, а спрашивать или тем более не последовать его совету было бы себе дороже, но впрочем, Мирос и сам потом понял, что вынимать клинок из ножен так заметно легче и что немаловажно не так шумно. Оставшись довольным никак не изменившимся состоянием меча, он определил его на законное место пребывания и начал разглядывать кинжал, чье пребывание всегда было за ремнем грубой кожаной кирасы, чуть левее от клинка. Пока разглядывал и не находил ничего нового в нем, решил немного им же и обтесать принесенные палки. Насупившись и увлекшись удалением мелких отростков и остатков сучков, он и не заметил, как со спины к ним пришел старейшина. Слегка оторопев, он замер, прекратил свое занятие, довольно шустро встал и пожал плечами, посмотрев сначала на спящего командира, а потом на Дуремара.
-
- Ты звал - я пришёл. Что за вопросы? - Усталый Дуремар уже даже не пытался скрывать раздражение, да с Керхальдом, не шибко любившим "приличьем стянутые маски", это и не нужно было. Скорее всего, старый вояка и так понимал, что сейчас старосте приходится несладко. Проблемы, кругом проблемы, и, разумеется, хочется сорвать на ком-то раздражение.
Между тем Керхальд не отвечал, и это чуть насторожило Дуремара, но тут начальник ополчения всхрапнул несколько громче, и стало ясно - спит он. Осуждать не хотелось, но...
Староста занёс ногу, чуть поморщившись от боли, и на глазах опешившего Мироса засадил каблуком под зад предполагаемому собеседнику.
- Говорить будем? - всё тем же ехидно-ядовитым тоном поинтересовался он.
Меж тем Мирос отметил, что фигура в чёрном балахоне приближается к ним из темноты, хотя пока что остаётся на приличном расстоянии, и решил помочь Дуремару в благородном начинании, хотя по другим причинам. И тоже отвесил пинка, совсем лёгкого; правда, сразу же съёжился и отскочил в тень, светясь багрянцем. Дуремар покачал головой было, но потом махнул рукой и хрипло захохотал, сбившись, правда, затем на кашель.
- Как дети малые... - выдавил он наконец из себя. - Как дети малые мы с тобой, юноша.
Во сне судьба будто выказывала благосклонность к Свену - его отец, стоя в леске, преспокойно рубил под корень то дерево, что убило его наяву, и Свен не мог вспомнить, что люди тогда говорили, будто отец делал всё правильно, и трагедия произошла лишь из-за неожиданно сильного порыва ветра, да ещё из-за гнилой сердцевины дерева. Впрочем, события тех и последующих за ними лет сейчас казались просто на диво реалистичным и жестоким сном...
Щепки так и сыпались на мокрую землю.
Тем же временем к костерку, у которого расселся почти весь бывший персонал таверны (не было лишь четы Майеров, но это ведь и так понятно - один бредил, другая хлопотала рядом..), подошёл бывший деревенский плотник, ныне - нянька для оравы маленьких детишек. Да-да, тот самый поэт и мечтатель Урсус Отран. Подошёл и прокашлялся.
- Не будет ли у вас возможности приготовить пищу? - смущённо вопросил он. Указал на детишек левой рукой, добавил, что, мол, "кушать хотят", а он готовит еду... не очень. Припасы попробует поискать, но вот помощь именно в обработке... Может быть, милостивые судари согласятся?
[size=]/[/size][size=] Dragonborn, вы можете дождаться поста Silentium'a, либо отписать дальнейший путь до лагеря - как вам будет угодно. mordor, свобода действий у вас есть, да-да [/size][size=]/[/size]
-
Свен закричал, размахивая руками и только теперь обнаружил, чтосжимает в ладони, рукоять плотницкого топора... отцовского топора. Тот, которым отец сейчас рубит это дерево. Но как, инструмент может быть у него, когда... Свен недоуменно уставился на отполированое дерево, где сделал зарубку, пытаясь сломать вещь, фактически погубившую его родителя. Вот же она, рядом с самой ладонью... Это след от удара о тележное колесо, когда норд, в безумии, швырнул топор во двор. Зарубка неглубокая, ее легко можно было бы стесать, но то ли руки не доходили, или просто не хотел...
- Отец, остановись! - крикнул Свен, понимая что накренившийся ствол уже не остановить...
-
Старый пекарь Абелард тихо похрапывал в сторонке, укрывшись найденным где-то одеялом. Его молодая дочь сидела рядом и время от времени внимательно приглядывалась, будто проверяя живой он еще или нет. Учитывая его немалый возраст и все эти трагические события, могло произойти все что угодно. В том числе, как бы это ужасно не звучало, смерть.
У ярко горящего потрескивающего костра сидели два повара некогда великолепной таверны "Пьяный медведь", от которой остались лишь одни тлеющие головешки. Куда теперь им идти, они не знали. Быть может вернуться в Имперский город? Или устроиться на работу в какую-нибудь другую, но менее прекрасную таверну? Хотя нет. Они не могли просто уйти и бросить в беде Майоров, которые за то время, что оба имперца проработали у них, стали им настоящими друзьями. И даже больше. Они стали новыми членами их семьи. По крайней мере хмурый Адриано совсем не хотел расставаться со славным мальчуганом Гербертом, сыном Уолтера и Ребекки. Кто еще как не Адриано будет учить его метко кидать ножи?
Но и Марио не собирался покидать Майеров. Они так же для него были большими друзьями.
Он сидел напротив и ковырял толстой веткой в костре. Адриано всегда удивлялся, как этот розовощекий имперец остается по прежнему таким спокойным?
Сальтиери обернулся, когда услышал приближающееся шаги. Это был плотник. Кажется, его звали Отран. Адриано не был знаком с ним и практически ничего о нем не знал.
Он откашлялся и сказал:
- Не будет ли у вас возможности приготовить пищу?
Затем сообщил о голодных детях.
- Конечно же! Мы немедленно что-нибудь приготовим, -ответил Адриано, поднявшись с земли.
- К сожалению, у нас нет ничего, что можно приготовить, - посетовал Марио, все также беззаботно ковыряясь в костре. - Была бы мука, я бы настряпал лепешек.
- Думаю, мы что-нибудь найдем. Вы поможете мне? - спросил Адриано, обратившись к плотнику, а затем повернувшись к своему другу сказал, - а ты не сиди тут без дела, а по ищи хотя бы котелок какой-нибудь!
-
Керхальд самозабвенно предавался сну, впервые за сутки он действительно был расслаблен и спокоен. Конечно, позже он сам себя обматерит, негоже приваливаться спать при первой же возможности, а уж тем более, когда ты выступаешь в роли, какого никакого, а защитника всех этих людей, только-только расположившихся на привал. Но сейчас же его это мало волновало, ему снились какие-то странные времена, вроде бы как былые, молодые, но ощущения что он молод не было, по крайней мере, он осознавал, что вот он, во сне, такой же, как и есть сейчас. Единственное но, не ощущалось никаких физических атрибутов подкрадывающейся старости, кои донимают его иногда.
Он бодро шел сквозь толпу, большую толпу, просто столпотворение какое-то, люди мешались, он им наступал на ноги, бубнил что-то на чисто матерном. Но вот его тяжкий путь окончен, он входит в кабак, самый заурядный кабак, в кабаке как ни странно почти никого нет. Пахнет жареным мясом и свежевымытыми полами, такой своеобразный запах древесины и сырости, но все же запах мяса доминирует и манит, манит. Вот он видит, как хозяин ставит на стойку большую миску с жареным мясом и дружески подзывает его, мол, иди, поешь. Керхальд делает пару шагов, а хозяин тем временем наливает в дубовую кружку пива, такого золотистого, пенного, манящего и вкусного. И вот до вожделенного рациона остается всего-то руку протянуть, как вдруг его, что-то отшвыривает почти к самой двери. В районе зада чувствуется небольшая боль. Он в недоумении, как же, ведь тут, тут совсем никого нет, кто?! Хозяин стоял и хохотал, так отчетливо и громко, будто стоит в шаге от Керха, ни пива ни мяса уже не было, Он хотел было вернутся, но вот еще один тычок под зад и он вылетает из таверны, он видит как летит в лужу, смачную, глубокую и грязную лужу и буквально в сантиметре от нее картинка вдруг расплывается и жестокая реальность клещами выдергивает из него чары сна.
Вздрогнув и слегка встряхнув головой, старый вояка продрал глаза и тут же потупил взгляд в стоящего около него Дуремара, с безошибочной мыслью – ты кто такой вообще тут? Спустя секунду все же сознание окончательно укоренилось, можно было даже позволить себе такую роскошь как пару слов, что собственно он и сделал.
-С тебя еда Дуремар, много еды, но… - обрывок фразы утонул в громком зевке и последующем потягиванием - …но сейчас совет держать будем. – Выговорил он и начал вставать, встав, выдал еще порцию гадостей Миросу, который был где-то рядом, больше то ему и быть негде.
Хорошо еще про то, как я помог его разбудить не знает. – Мельком подумал юноша и подошел поближе к командиру.
-Сэр, тут палки, как просили и… и господин старейшина, тоже как вы просили. А сейчас, если позволите я… - Позволения он не услышал, ровно, так же как и не успел выговорить причину.
-Не позволю. Еще уйма дел, а ты тут позволите, позволите, гуар ты многозадый, заняться нечем? – Огрызнулся Керх, ну вот не любил он чрезмерную почтительность Мироса, куда уж там, хотя в какой-то мере ему это льстило, но прямой, вот прям как эти три недобревна под ногами, характер все же диктовал свое.
-Сэр, я хотел бы… - Заведомо Мирос был готов к очередному коктейлю нравоучений и мата, но как ни странно, его не последовало. – Я хочу ссать командир! – Выпалил он и слегка отвернулся, лицо вмиг залилось краской.
-А, ну, это, иди, конечно. - Смотря в след удаляющегося юнца, он повернулся к Дуремару.
-Он идиот, наверное. Но все же будущее за ним есть. Так, а ты, ты вот точно… забыл! – Потерев затылок, он вернул ту самую мысль, которая желала от него ускользнуть. – Слушай, действительно, пожрать было бы неплохо, мне и вот тому зассанцу. Но это ладно, жратва дело последнее. Надо дозор назначить. Троих оковалков покрепче и бодрее бы мне. Колы им дам, по периметру отправлю. Разбой то вряд ли какой пойдет, а вот зверье может. –До сего момента он вещал довольно важно, истинно командирским тоном, но тут речь немного запнулась. - Еще и… если нас решит добить Он. – Вздох, скупой взгляд, ведь понимал же, что коли та бестия разорившая деревню решить их добить, тут уж только на богов роптать, а не на импровизированное ополчение.
– Я бы и сам, да вот рожей не вышел людей на труд звать, а ты, ты тут главный как никак.
Почесав щетину его вдруг осенило, нечто такое, что тоже надо было бы узнать.
- Дуремар, отчего у меня ощущения что мне кто-то дал крепкого пинка? - На ответ не надеялся, скорее мысли вслух, в конце концов, спать сидя, оперевшись на пень и на голой, утоптанной земле... нет, все таки тогда бы болела вся жопа, а не ее часть.
-Странно... - Буркнул он напоследок.
[size=]
\Мирос направился куда-то в район прибывшего некроманта, где-то рядом, относительно рядом\[/size]
-
Некромант все шел и шел, силы медленно, но верно покидали его тело. Он уже не чувствовал ног, видел плохо, руки дрожали, из груди сочилась маленькая струйка крови.
- Я... выдержу... - шептал Воранил
С каждым шагом идти становилось все сложнее, хорошо хоть он преодолел лес, теперь не нужно пробиваться сквозь ветки и кусты. Но некроманту был нужен хороший отдых, чтобы хоть сколько-то восстановить силы. Воранил не терял надежды, он должен был выжить, должен... Идя в сторону костров, он заметил человека - он был крепкого телосложения, видимо воин. У Воранила не было сил прятаться, он просто шел ему навстречу, не ведая страха...
-
Мирос, сделав своё "чёрное дело", уже вроде бы натягивал брюки, как вдруг услышал шелест приминаемых листьев где-то за спиной. Поначалу безалаберному балбесу хотелось списать всё на хулиганства ветра, разбуянившихся крыс (или кто ещё водится в дикой-дикой и страшной-страшной природе - Мирос понятия не имел, кто)... Но нет, шорох, во-первых, оказался весьма ритмичным и мерным, а во-вторых, с каждым мгновением начинал звучать всё отчётливее. Ясно было, что в лучшем случае это может быть... медведь. Или кто ещё водится здесь?! А меча-то с собой и нет.
- аааАаАА! - огласил лагерь вопль улепётывающего от загадочного звука юнца. Воранилу так и не удалось толком разглядеть встреченное им существо.
Дуремар рассеянно слушал старого знакомого, иногда теряя нить повествования, но всё же почти сразу приходя в себя. Его разум кипел и бурлил, будто ведьминский котёл с жабами, оставленный надолго на чрезмерно горячем огне. Все просьбы, вопросы, планы в совокупности вгоняли его в ступор. По крайней мере, стало понятно, чего хочет Керхальд. И что его занимает.
- Задница болит? - невинно пожал плечами он. - Может, отсидел малёк? Не знаю. Лекаря тебе?
Ухмыльнулся.
- С пропитанием ситуация сложилась не самая благоприятная, ты, быть может, видел, как вспыхнули амбары? Кое-что удалось спасти, кое-что выменять... Но на всех мало, безусловно. А вот касательно...
Цветистая речь старосты была вдруг бесцеремонна прервана совершенно безумным воплем, донёсшимся откуда со стороны. Дуремар вздрогнул, дёрнулся, но контроль над собой вернул сравнительно быстро.
- Кажется, твой мальчишка вопил... - заметил он чуть встревоженно. - На кого несчастный дурень, интересно, нарвался в этот раз?
Дерево захрустело, затрещало, медленно и неотвратимо кренясь. Отец Свена, отвлечённый возгласом сына, уже определённо не успевал увернуться от падающего ствола. Молодой человек находился буквально в трёх метрах... Один прыжок? Или же ему в голову вдруг придёт какая-то более здравая мысль?
Урсус, услышав полные участия возгласы поваров, повёл подопечных к костру. Быстро объяснил, что скоро вернётся, что еда тоже скоро будет, а потом будет сказка. И ему верили безоговорочно. Детвора притихла, настороженно, но вместе с тем с надеждой глядя на старого плотника. Сам же плотник поковылял к своему вещевому мешку, где притаились ещё некоторые достаточно долго хранящиеся припасы.
-
Свен застыл, глядя на необратимое и зажмурился. Ну когда уже вме это кончится? К чему все эти воспоминания!? Горькие воспоминания о прошлом...
- Да катись оно все! - заорал Свен и отшвырнул свой топор, отвернувшись от неизбежного. - Я уже давно стал мужчиной, я не буду больше горевать о прошлом!
-
- Гляди-ка, тут есть немного муки, - сказал Адриано своему товарищу, изучаю врученный плотником мешок с припасами. - Вот и отлично. Давай заводи скорее тесто и испеки как можно больше лепешек или хлеба.
Марио почесал свой мясистый нос. А затем возмущенно нахмурился.
- А чего это ты раскомандовался? Сам-то что будешь делать?
Адриано с головой погрузился в мешок, извлекая на свет божий спрятанные в нем продукты.
- Сочные ребрышки...Три яйца квама...Рыба, правда какая-то суховатая...Салат...Отлично! Нужна лишь годная посуда.
Марио уже во всю возился с тестом, напеваю какую-то бретонскую песенку. Все такой же не унывающий и жизнерадостный. И как это ему удается?
Адриано, выложив все снасти, подбросил в костер еще палок, а затем притащил какую-то железную посудину, которую решил использовать в качестве сковороды. Работа, как и в те славные дни на кухне, закипела. Хотя поварам не привычно готовить еду на улице и тем более на земле.
- Подождите еще пару минут, и все будет готово! - сообщил Адриано плотнику.
-
Надрывный крик испуганного Мироса был знаком Керху. Юнец любил вдруг испугаться, вот так вот запросто и наивно. Хотя надо отдать должное, пугался он исключительно вещей мистических, непонятных с первого взгляда.
-Вивек мне в зад, он уже пугается собственного х… Агрх! Пойду, гляну. Ты идешь? – Прохрипел Керхальд Дуремару, спешно заковыляв на встречу Миросу. Его бегущий на встречу силуэт уже был хорошо различим в свете костров лагеря. Бежал тот, что называется сломя голову, собственно поэтому по привычке заторопившийся к источнику крика Керх сбавил ход, ожидая приближения своего нерадивого бойца. Тот не заставил себя долго ждать, подбежал, едва не снеся своего командира, секунду отдышался и начал сумбурно и ошарашено вводить его в курс дела.
-Я… там того! А тут из кустов во, лезет околесица! Черное, большое, что-то бормочущее… - Резкий взмах морщинистой руки прервал паникующего босмера.
-Что бы там ни было, ты наверняка спугнул это своими воплями. Веди. Давай-давай к своей… околесице. – Подталкивая сомневающегося в возврате Мироса, командир ковылял за ним, предусмотрительно держа руку на рукояти. Юнец мог и даже более, наверняка преувеличивал, но осторожность лишней не бывает. Лучше, как говорится в народе, перебдеть, чем недобдеть!
Шли недолго, от силы минуты три со всеми тычками и оглядками. Придя на место, Мирос поспешно вынул меч и им указал на зловещие кусты, откуда якобы что-то грозилось выйти на свет костров.
-Там вот, видел. – Прошептал он с неподдельной опаской. Керх ничего не заметил но решил то ли подыграть, то ли преподать очередной и только ему понятный урок.
- Осмотр. Ты. В авангард. Марш, я слева прикрою. Выполнять. – Командир помогая словам жестикуляцией окончил браваду и пошел слева по бурелому. Справа уже было достаточно света, разглядеть предполагаемого пришельца не составило бы труда. Мирос собирая всю волю в кулак, нахрапом двинулся на храбрый штурм куста. Странный куст, зловещий куст!
-
Страшный, зловещий куст...
Воранил Салмо, хрипло и исключительно злобно ворча, продирался сквозь колючие заросли. По осунувшемуся и побледневшему за время недавних странствий лицу кое-где отметились нити свежей, алой, исключительно живой крови отменного качества, странно и зловеще блестящей в свете лун. Надобно признать, что если красоты ему это не прибавляло, то некой необъяснимой, дикой и сильной харизмы - вполне.
Наученный воплем ужаса, он ступал медленно и бесшумно, больше всматриваясь в почву, в корку засохшей грязи под ногами, чем в находящиеся на его пути объекты. В свою очередь, Мирос, его наставник и медленно ковыляющий за ними староста не слишком блюли правила осторожности (пройдя безопасные вдруг кусты), потому молодой, алеющий ушами босмер, увлечённый разглядыванием цепочки следов и гарды меча, головой впечатался в живот некроманту.
Громко пробормотав охрипшим голосом пару древних проклятий, Салмо поднялся. Впечатлительный Мирос сделал попытку потерять сознание от ужаса, но стукнулся головой о дерево ещё в начале падения и передумал. И тихо, исполненным ужаса голосом завыл.
Жар, мучивший лесоруба, спадал, и картинка видения начинала бледнеть. Но Свен всё же успел увидеть падение дерева, услышать раздавшийся за этим неприятный хруст и негромкий стон.
А потом он обернулся как раз для того, чтобы увидеть, что его собственный топор вопреки всем законам природы летит обратно, нацелившись прямо в грудь лесоруба, и раздаётся всё тот же неведомый хруст... и боль... нестерпимая боль.И он успевал видеть собственную развороченную грудную клетку; впрочем, спустя несколько мгновений в его открытых глазах уже отражалось пламя костров и блеск высыпавших вдруг на небо звёзд. Рядом суетились изумлённые лекари; кто-то протягивал Свену обильно смоченную холодной водой тряпку - жар ещё давал о себе знать.
Но сон - или кошмар? - из памяти изгладился, оставив после себя какой-то горький и мерзкий осадок на душе.
Ребятишки сначала радостно загалдели, потом, встретившись с укоризненным взором дядюшки Урсуса, чуть успокоились и затихли. А пожилой плотник уже рассказывал им сказку, новую сказку, про зачарованный топор и темницу Вивека, и напевность его изящно сплетённой речи убаюкивала даже тех, кто, в теории, давным-давно лишился детской непосредственности и веры в чудеса...
Только сухощавый альтмер Андрелл, о котором ходило так много противоречивых и загадочных слухов, сидевший неподалёку, в какой-то момент нахмурился и прошептал:
- Он же подводит детей... к единственной форме логики, доступной нам. Логике созревших людей...
Послушал ещё немного и задумчиво добавил:
- А может, и нет...
-
Все-таки, оседлая жизнь расслабляет. Расслабляет быстро и незаметно, словно горячая ванна с душистыми травами. Ты медленно окунаешься в сплошное тепло заклейменной стихии. Мир. Твоя часть мира. Она предстает в серебряном цвете пара. Все прекрасное витает вокруг в чудном, прохладно-душном воздухе растворенном в океане благоуханий полевых трав. Все невзгоды и разочарования, все беды и проблемы меркнут, притупляются, растворяются. Словно отражение твоего лица на запотевшем стекле… Увы, осевший пар остынет и мелкие струйки холодной воды стекут, обнажая беспристрастную картину жизни.
Блаженство всегда имеет свой срок годности, в противовес проблемам, чей удел вечность. Они не проходят мимо нас, это мы проходим через них, по желанию оставляя метки более легких путей следующим открывателям. Вкладываем в эти мелкие метки свои знания и опыт - истинно ценнейший дар.
И здесь, в сухом кустарнике с претензией на лес, проекция высоких сравнений обретала свою человеческую оболочку.
Керхальд неожиданно погряз в странном чувстве воспоминаний, отчаянья и грусти. Абсолютно спонтанно он ощущал все то, чего никогда не хотел ощущать. Его никчемность, расслабленность и просчет практически во всем. Оседлая деревенская жизнь превратила его в сказку. Даже не в легенду, а именно в сказку с нотками простецкого юмора. Такое произведение, что не приносит практической пользы, а годится лишь для развлечения или чего хуже для подпорки ножки стола. Где та постоянная готовность и взвешенность решений? Где удаль и смелость? Где так издевательская улыбка в лицо судьбе? Все предано краске, засохшей краске на пейзаже воспоминаний, написанной скупой на весенние краски кистью.
Сейчас, именно в этот самый момент, когда очередная ветка хрустнула под неосторожным шагом его подопечного, Керх допустил просчет. Условно он просчитался еще раньше, когда негласно позволил Миросу идти вперед, теперь же он пожинал плоды ошибки. С каждым неосторожным шагом ополченца, с каждым сухим хрустом щепки под ногой ему грозила опасность. Любая опасность. Дикарь с копьем, или зверь наточенным костями жертв оскалом мог целиться в горло юному босмеру. Не должно подставлять так молодую шкуру, его свершения еще все впереди, а ты, Керхальд, уже на пути к закату.
Материальна ли мысль, или остро чутье, может интуиция, это неважно. События уже спешили облачиться в одежды подходящие к балу дум старого вояки. Беспечная натура Мироса, ублаженная присутствием Керхальда и Дуремара диктовала обыденное состояние босмера - разгильдяйство и глупость. Хотя натура тут, наверное, не причем. Юнец имел знания, но не помножил их еще на опыт за его отсутствием, отсюда и вел себя порой на удивление странно. Всего несколько минут назад, его обуревал страх, а теперь он готов сплясать и спеть вокруг напугавших его ранее кустов. Разглядывая что-то под ногами, поглаживая гарду или вовсе зевая, он неспешно шел слегка подгоняемый сопением своего командира. В очередной момент, отвлекшись от цели прихода, он опустил голову, желая разглядеть свой ботинок (это крайне важно, проверять состояние обуви!), и внезапно врезался своей бестолковой головой во что-то мягкое, во что-то живое. Жаль, что его фантазия сработала быстрее эффективного мышления. Зарисовав ужасную картину существа и своей гибели, со страху он попятился назад. Врезался в Керха, попытался резко повернуться, но тут же встретился с толстой веткой головой. К его счастью на данный момент, Керх подстегнутой злобой на свою никчемность сработал крайне быстро. Оттолкнув препятствие в виде подопечного в сторону, он попытался грубо поразить увесистым кулаком потенциальный источник опасности, одновременно вынимая обратным хватом кинжал из-за пояса…
-
- Проклятый босмер! - крикнул некромант, переполняясь яростью.
Воранил бросил на эльфа холодный взгляд так, что тот аж завыл. Некромант медленно подходил к стонущему от ужаса босмеру, стараясь не показывать свою боль.
-Только лесного эльфа мне и не хватало... Что же теперь с ним делать? Сделать из него зомби? Нет, не в том я состоянии, не столько у меня времени, преследователи сидят у меня на хвосте и мне не до этого жалкого эльфа. Ладно, что будет, то будет... - раздраженно думал некромант
С каждым его шагом босмер все сильнее дрожал и выл. И вот Салмо уже стоит рядом с ним.
- И что теперь с тобой делать? - холодно бросил Воранил
-
Возможно, Воранил Салмо и был готов к какому-то из наиболее экзотических типов нападений. Возможно, с его губ уже было готово сорваться заклятие, расплавляющее любой металл в радиусе километра. Но невесть откуда взявшийся мозолистый кулак, прилетевший из темноты, отправил его в кратковременный полёт, где конечной остановкой оказывалась кочка с ежом, видимо, страдающим бессонницей, а может быть, просто вышедшим подышать свежим и прохладным ночным воздухом... Да ежи вроде как были и остаются ночными животными, да и повесть наша совсем не про них.
Всё, что мог увидеть Керхальд в ночи - бледную, почти белую физиономию незнакомого мера, на которой застыло выражение крайнего изумления. И слышать вопль в нескольких футах впереди. Дуремар же не видел вообще ничего, зато слышал предостаточно. И уже шарил по бедру в поисках серебряного кинжала, ибо нечисть следует бить именно серебром.
Всё это на руку некроманту не играло совершенно. Боевые маги приближались с каждой минутой, и шанс, что они потеряют его след, невелик. Следовало либо бежать, либо затеряться в толпе. Но где в лесу, вдалеке от больших городов, найти толпу?
А Мирос при виде старины Керхальда перестал выть, вскочил на ноги и всем своим видом указал на собственную готовность переходить к боевым действиям.
[size=]/[/size][size=] Если у Ash Williams есть желание описать процесс приготовления еды - welcome. Если нет - прошу известить меня в ЛС.[/size] [size=]/[/size]