- Пап, а о чем поет пламя? – мальчик вертел в руках массивный перстень с большим красным камнем.
- Не знаю, сынок, - мужчина, в полглаза наблюдавший за чадом, устало отложил перо и бумагу. – Я же не волшебник.
Любому сну или забвению, кроме того, что ждет нас всех в конце пути, приходит конец. И чаще всего пробуждение не из приятных.
- Подмастерье Вертиго, как мальчик? – женский голос, где-то совсем рядом. – Пришел в себя?
Это мое первое воспоминание. Все что до этого – пустота, лишь редкие искры прозрения.
Голос принадлежал магистру стихийной магии Терми. Впрочем, тогда она была всего лишь мастером, помогала магистру Керхану Суровому. Ей поручили разобраться с последствиями инцидента в моем родном городе.
Что за инцидент? Ну, знаете, такое бывает, когда несколько улиц выгорают за несколько минут. Магия, все дела.
Но это не так. Такого еще не было. Слишком сильное пламя, слишком быстро распространилось, все…слишком.
И я, маленький мальчик. Единственный выживший.
Нет, конечно, были те, кто просто убежал от пожара или спрятался в погребе и умудрился не свариться там заживо.
Однако, я единственный, кто выжил в самом эпицентре этого кошмара. И, само собой, попал под подозрение. Конечно, никто не думал, что десятилетка мог бы целенаправленно устроить весь этот хаос, но спонтанное пробуждение магического таланта никто со счетов не списывал. Проблема была только в том, что я при всем желании не смог бы им ничего рассказать. Я не помню ничего из событий той ночи.
Ребенок согласно кивнул, когда рубин на кольце загорелся магическим сиянием.
- Прости, я его случайно… - испугался мальчик, но отец лишь успокаивающе улыбнулся.
Меня допрашивали. Проверяли. Мастер Терми была «хорошим стражником», магистр Керхан – «плохим».
Но все впустую. Есть пепелище и сотни сгоревших жителей. Есть паренек, которого нашли в самом центре пожара. И нет никаких объяснений, что же именно произошло. Магический потенциал во мне выявили неплохой, но для выплеска силы подобного масштаба явно недостаточный.
Через пару месяцев Терми и Керхан по указу архимага свернули расследование, признав, что в копилку загадок без объяснений добавилась еще одна. Меня уже никто не подозревал, и когда целители позволили мне покинуть лазарет, началось мое обучение в Академии – а что еще делать с юным будущим волшебником?
Проблема возникла только с именем – свое-то старое я позабыл. Уж не знаю, кто так, пошутил (впрочем, подозреваю, что это был Вертиго, уже тогда у него было странное чувство юмора), но назвали меня Джоном Доу. Да-да, как неопознанный труп. Виксен на эту тему много шутила. Но о ней позже.
Так я оказался среди юных оболтусов, которые только-только начали постигать колдовские азы. Не могу сказать, что мое обучение было чем-то ужасным, но быть вечным отстающим – жизнь так себе. Выяснилось, что хоть талант у меня и есть, но вот усидчивости и разумности, мягко говоря, не хватает.
Да и с талантом проблема вышла – отчего-то, я никак не мог контролировать стихию, к которой был предрасположен. Как вы догадались, огонь.
- Все в порядке, так и должно быть, - сказал отец. - Перстень мне подарил один маг - это колдовское огниво, из камешка выходят язычки пламени, чтобы можно было зажечь свечу или осветить дорогу. Полезная безделушка.
И быть мне учеником до скончания веков моих, если бы не Виксен. В то время у нее не очень ладилось общение с людьми - может в силу начитанности, может из-за природной замкнутости, может из-за того, что уже тогда она знала, что будет некромантом. Место рядом с ней всегда пустовало, а мне тогда было не важно где сидеть – я все силился вспомнить хоть что-то из прошлого. Я пропускал мимо ушей слова наставников, Виксен помогала наверстать упущенное. Не знаю, зачем она это делала – видимо, тогда ей мое общество было приятней, чем никакое. Мы все больше времени проводили вместе, и не могу сказать, что мне это не нравилось.
Прошел год. Успехов в моем обучении не предвиделось, помимо отставания в теоретической части, я начал заваливать и практическую – если свечку я кое-как мог зажечь, тот уже на что-то большое меня не хватало. Магистр Керхан, возлагавший на меня большие надежды, лишь качал головой, в те моменты, когда решал проведать меня и спросить, не вспомнил ли я что о той ночи. Его не отпускали мысли о том инциденте, может он до сих пор надеется, что свет прольется на эту тайну.
Но однажды он решил провести для нас специальное занятие.
- Но я слышу…- дитя поднесло к глазам кольцо - по граням драгоценного камня пробежали искорки.
- Что ты слышишь? – удивленно спросил родитель, вновь вернувшийся к бумагам.
- Дети, - сказал Керхан Суровый. – Скоро вам предстоит определиться с тем, какую из стезей волшебства вы назовете основной. И прежде чем…
Следующие пару часов, он расписывал прелести и минусы каждого из направлений магии (само собой, у стихийников плюсов было больше).
Напоследок, магистр решил продемонстрировать нам свое искусство управление магией огня и начал сотворять пламенную клетку – заклинание красивое и по большей части бесполезное – слишком уж легко из нее вырваться. Но что-то пошло не так.
Как потом выяснилось, в силу вступили несколько независимых друг от друга обстоятельств – наэлектризованность помещения шаровыми молниями, с которыми баловался ученик Кристус, усталость самого Керхана, небольшой дефект в магической защите аудитории. Вместо того, чтобы создать несколько столбов огня вокруг стола, магистр окружил всех нас. Казалось, сами стены теперь пылают – столь малый был зазор между прутьями. Сам же умудренный, но утомившийся маг, упал без сознания. Виксен бросилась к нему, пытаясь привести в чувство. Другие ученики сгрудились в центре комнаты - стены нашей клетки потихоньку сжимались.
Кто-то кричал от боли, обжегшись. Кто-то кричал от страха, надеясь, что кто-то придет на помощь. Кто-то кричал от бессилия – ни одно из наших маломощных заклинаний не могло справиться с творением магистра. Пламя пытались потушить призванной водой, задуть таким же ветром – безуспешно.
Я тоже кричал. Но совсем по другой причине.
Сильный жар от огненных столбов пробудил во мне воспоминания. Далеко не все, что-то только на уровне ощущений, но я снова услышал…
- Пламя… - прошептал сын, протягивая отцу перстень, который уже весь был покрыт огнем. – Оно…поет…
Мужчина поднял взгляд как раз в тот момент, когда артефакт взорвался. Пламя вырвалось на волю.
…услышал, как поет пламя.
Это я виноват в смерти родителей, хоть не помню их имен и лиц.
Это я виноват в смерти сотен людей. Я сделал детей сиротами, сам будучи еще ребенком.
Пламя, как и в ту ночь, как и в тот день, пело мне.
Пело о своем жаре.
Своем тепле.
Тепло обволакивало меня.
Обволакивала и песня.
Я стоял и не мог пошевелиться. Ужас и успокоение боролись во мне, на меня шла та стихия, управлять которой, я был рожден.
Из транса меня вывела Виксен. Поняв, что бесполезно пытаться добиться что-то от Керхана, который невольно отдал все силы на эту ловушку, она разумно рассудила, что с этой проблемой может справиться маг той же специальности. Пусть и недоучка.
Будущая магистр некромантии подбежала ко мне и отвесила звонкую пощечину:
- Соберись! Сделай с этим что-нибудь! Ты же можешь!
И знаете, что самое удивительное? В тот момент я осознал, что действительно могу! Ведь раз пламя может петь, то и я могу!
Звучит немного глупо, понимаю. Но именно тогда я инстинктивно научился невербально воздействовать на огонь.
Я пел без слов, вбирал в себя саму суть стихии. Пламенные столбы сначала замедлились, покачнулись, а затем, словно нашкодившие щенки, понурились, согнулись, будто в поклоне и в итоге опали искрами на пол. Вскоре, туда же упал и я.
После того случая мои учебные дела пошли в гору. Я все еще порой заваливал теорию, но с практикой больше никаких проблем у меня не было.
Магистр Керхан после такого провала отказался от звания магистра, передав его Терми.
С того дня минуло уже двадцать лет. Память ко мне так толком не вернулась – одни обрывки. Я успел стать подмастерьем всё у той же Терми, затем ушел на несколько лет на задворки Империи набираться опыта для экзамена в мастера. Когда я вернулся, Виксен уже успела не только мастера получить, но и магистром стать! Впрочем, у них некромантов, с этим все просто – мало их, лучшего выбрать не трудно.
А она всегда была лучшей. Все эти годы я старался больше времени проводить с ней, но в последние несколько лет мы отдалились друг от друга. Говорят, она вышла замуж, ходят слухи, что у нее ребенок, что она работает над зловещими экспериментами для тирана короля Элдера. Но я этому не верю. Ведь это же моя Виксен.
И вот сегодня она пригласила меня на ужин! Она сама его приготовит! Я в предвкушении! Может быть, я, наконец, смогу признаться ей?
Не знаю, зачем я это пишу.
Впрочем, неважно, когда вернусь - сожгу.
(Вот зачем я еще и это написал?)
Из устного доклада мастера Керхана магистру Терми:
«Твой ученик сбежал. Не думаю, что он вернется. Не уверен, жив ли он».
Из личного дела Джона Доу, Королевский Архив:
«Пропал без вести в первый год правления Элдера Первого».
Виксен зашла в опустевшие покои Доу. Следовало избавиться от улик, как она до этого избавилась от тела. Конечно, он умер у нее в комнате, но стоит и его проверить – магистру некромантии присуща внимательность к деталям.
Там она нашла его записи. Пролистала их, кое-где хмыкая, а где-то улыбаясь. А затем, забрав их в свою лабораторию, развела тигель и кинула бумагу в огонь. Но ей пламя не пело.