- Всё, теперь можно приступать?
Это было последним что произнёс Алкин - вялость тут же сменилась потерей сознания. Во всяком случае, когда маг обмяк и начал отгибаться назад. Серебряный кубок выскользнул из его уже мягкой руки и сразу же был подхвачен Деро.
- Ну вот и настало время. Вспомним старое, - Гай взглянул на Клавдия.
Избавить голову Алкина от шевелюры с помощью пугающих лезвий Гая оказалось чрезвычайно просто. Затем боевой маг бережно уложил пациента на стол, на мягкие полотенца.
Небольшой момент - стерилизация в кипятке и можжевеловой водке - на всякий случай. Всё готово. Но к чему же?
- Дружище, теперь очередь за тобой. Мне нужно совсем немножко твоей жизненной энергии... Я забыл предупредить, - и прежде чем изумлённый легионер успел хоть что-то произнести, его тело было сковано параличом, таким сильным что невозможно было пошевелить ни единым членом его.
- Да, не самая приятная часть процедуры, но что поделать? Без этого никуда, - тем временем еле видимая мерцающая ниточка, казавшаяся то кроваво-багряной, то пепельно-чёрной, тянулась от головы Клавдия к рукам Гая, которыми он вращал в воздухе, будто что-то наматывая. Почему Гай Деро делал это постепенно? Дабы избавить объект воздействия от невыносимой боли или даже потери сознания, как происходит, например, при воздействии могущественного вампира.
Напитавшись достаточно чтобы начать, Гай провёл ладонью в воздухе между собой и Клавдием, разрывая чуть видимую магическую связь. Клавдий мгновенно уснул, обмякший на мягком стуле.
Поздняя ночь. Пора бы уже свершиться тому что суждено - инструменты готовы и воздух словно был пропитан магией. Картина маслом - мерцание полуосвещённой комнаты со свечами на полках и с телом, распластанным на столе. Над несчастным склонился высокий массивный некто. Татуировки на его мускулистом теле будто затеяли невероятный призрачный танец, но может быть это всего-навсего обман зрения?
Жизненная энергия, похищенная у Клавдия Гаем теперь скопилась в груди последнего и было ясно видно багровое мерцание магии в области сердца нордлинга. Он провёл пальцем по окружности очищенной лысой головы Алкина - за пальцем остался чёткий чёрный след, хотя руки были идеально чисты.
Чрезвычайно острое зубило - в левую, чрезвычайно удобный молоточек - в правую.
- Азура, помоги мне. Я избавляю. Я прошу тебя.
Удар. Первая тёмно-алая капля крови, мгновенно обогнувшая полоску лезвия и побежавшая по темени вниз, на стол. Избавление куда ближе, чем думал пациент.
Да, Гай вскрыл черепную коробку Алкина. Очевидно, если наружная магия была бессильна, была необходима магия внутренняя - хирургия.
Но всё-таки маэстро стали, Гай Деро, не обошёлся бы без магии, в её привычной в Мундусе понимании. Если бы кто-то смог попасть в роскошную комнату боевого мага, его глазам предстало бы следующее зрелище: окутанный будто сконцентрировавшимся вокруг него сумраком Деро орудует блистающими в огне свеч инструментами; руки его держат в своей власти целую жизнь Алкина, все его идеи, помыслы и желания в буквальном смысле, его головной мозг. Помощники Деро - неведомые колдовские силы - из тела нордлинга, как раз по очертаниям рисунков-татуировок будто выросли сгустки тёмного тумана (вероятно, того самого что сращивает руку мага с его секирой, образуя при этом огромный страшный инструмент убийства). Эти сгустки напоминают щупальца, которые удерживают зажимы в голове Алкина.
Мы не будем описывать всю операцию в детальных подробностях - врачебный секрет так и останется нераскрытым. Нам остаётся лишь перенестись к самому финалу, к развязке этой напряжённой драмы потрошителя. Когда Алкин придёт в себя, голова его будет совершенно целой, не останется ни швов, ни шрамов, ни одного следа вмешательства. Не будет хватать лишь одной её части - крошечного кусочка мозга, для обычного человека не имеющего никакого значения. До определённого времени.
Эту-то крохотную деталь, скрытую в глубине нервной мякоти и извлекал Гай. Самая изящная ювелирная работа ничто по сравнению с тем, что было совершено этой ночью в гостинице "Приют странника" в комнате боевого мага Гай Деро Де'Молла.
Известное дело - бездумные игры и слишком смелые эксперименты с магией никого ещё не доводили до добра. И если успех имел место быть, то получен он всегда с тяжёлыми последствиями. Так и здесь - некая патология магического происхождения, три личности, помещённые в одну голову. Понятно, что голова эта разрывалась на части. Но теперь хаос сменила гармония - удаление как самого пропитанного плохой магией участка, так и всех последствий, связанных с ним должно было принести свои плоды.
А Гаю оставалось лишь вытереть разбрызганную вокруг стола (да и с самого стола) густую кровь, избавиться от испорченных полотенец и дожидаться пробуждения двоих гостей, так бесцеремонно усыплённых хозяином.
Деро отдёрнул тяжёлую штору. Магнус-Солнце только-только начал своё движение по небосводу. В руке нордлинга, уже одетого в белоснежную блузу был серебряный кубок с освежающим нектаром - в горле пересохло.
Почему-то Гай Деро не спал этой ночью, по неизвестным нам причинам. Видимо, был чем-то (или, скорее, кем-то) чрезвычайно занят. Тем более огромная кровать его была занята двумя телами, вероятно мужскими - видно было лишь головы - лоб хмурящегося даже во сне Клавдия и бритую макушку Алкина. Они были раздеты и заботливо уложены Гаем в его собственную кровать с балдахином.
Эти двое никак не могли бы помешать друг другу - места на кровати хватило бы на десятерых.
Итак, окончательно и бесповоротно наступило очередное утро.