(о трилогии Андрея и Марии Круз «Земля лишних»)
При знакомстве с романами Андрея Круза возникает сладостное ощущение «ложной памяти», которое, я уверен, каждый серьезно настроенный читатель испытывал еще в детстве, когда придумывал, какие бы еще ценные трофеи мог спасти с разбитого парусника Робинзон Крузо, и какие технические новинки из нашего времени могли бы пригодиться команде доблестного Сайруса Смита на Таинственном острове. Но с течением времени открывались иные врата в неведомое, а прежние закрывались, оставляя лишь верницы воспоминаний. Надеюсь, в будущем найдется исследователь, способный провести стратиграфический анализ человеческих надежд и ожиданий, воплощенных в литературных произведениях «второго шанса» — то есть в книгах, посвященных усилиям обрести новый мир, будь то необитаемый остров или целая планета, отделенная от нас лишь незримой гранью восприятия. По сути дела, и этого мира вполне достаточно даже при том, что большинству не удается повидать и малую его часть, не говоря уже о хитросплетениях истории и культуры… но это уже совсем другое дело Здесь же речь идет о возможности получить новую жизнь и достойно прожить ее.
Свободный человек не вписывается ни в одну систему, кроме своей собственной, независимо от того, живет ли он на свалке или в хрустальном дворце — но секрет в том, что действительно свободный человек не будет жить где угодно, а найдет то место, где ему будет хорошо. Именно об этом, в первом приближении, говорит автор через своего героя. Андрей Ярцев, как и многие его современники, прошел извилистый путь, логическим завершением которого на этой земле является точка невозврата. Эта точка превращается в сингулярность, позволяющая ему в целости и сохранности проскочить за горизонт земных событий (по крайней мере, так ему кажется на первых порах). Он попадает в свой Элизиум, где не играют на арфах и не поют гимны, зато высоко ценят армейскую выучку, снайперские навыки, деловые качества и просто нормальные мужские достоинства. В мир поселенцев и первопроходцев, отягченный всеми земными грехами, но еще не вполне подверженный гнету ничтожеств во власти. На самом деле, это тщательно выстроенная технократическая конструкция, которая постепенно начинает давать сбои из-за невозможности тотального контроля. Границы причудливо смазаны и сближены, но в целом сохраняются очертания старого мира, воссозданного по воле творцов, преследующих вполне обыденные цели.
Здесь нужно сделать отступление и сказать, что автор сохраняет верность обстоятельной манере повествования (памятной по дилогии «У Великой реки», горячо рекомендуемой читателям) и создает психологически комфортную обстановку, позволяющую отождествиться с главным героем или хотя бы вольготно чувствовать себя в его присутствии. Я намеренно не упоминаю о превосходных и подробных описаниях оружия, снаряжения, транспортных средств и тактико-технических характеристик — это авторский конек, и любые эпитеты здесь будут излишними. Еще один бонус: одежда, еда, выпивка и украшения — как говорится, мотайте на ус, и некоторая снисходительность вполне понятна. Любые уроки хорошего вкуса, особенно ненавязчивые, можно только приветствовать.
Было бы бессмысленно прослеживать ход событий этой монументальной эпопеи, хотя некоторые комментаторы предпочитают именно такой путь. Тем не менее, можно остановиться на некоторых эпизодах и соображениях, играющих ключевую роль или просто западающих в душу. Прежде всего, это готовность Андрея Ярцева круто изменить свою жизнь и начать все сначала, которая, однако, сочетается со здравомыслием человека, немало повидавшего на своем веку и привыкшего полагаться только на себя, в крайнем случае, на проверенных соратников. В этом сочетании безудержной романтики и прагматизма есть нечто особенно привлекательное, взывающее к естественной потребности идти своим путем, невзирая на обстоятельства. Об этом неплохо бы задуматься строителям отечественной национальной идеи, которые уже лет двадцать ищут ее, но никак не могут найти.
Главный герой не собирается быть ни на чьей стороне, кроме своей, и имеет на это полное право. Но ему так или иначе приходится совершать поступки, которые одних восстанавливают против него, а других привлекают к нему. Пройти по этому лезвию бритвы — вот главная задача, которую ему приходится решать от начала до конца повествования, а увлекательные приключения, поддерживающие постоянное напряжение сюжета, если не считать счастливых передышек, составляют живописный фон. Приключений действительно хватает. Начиная с первых дней пребывания в новом мире, он становится значимой фигурой в большой игре, за которой явственно проступают политические интересы. Все это хорошо знакомо, только на этот раз Ярцев намерен диктовать свои правила. Поэтому после боя с бандитами перед Проходом он не торопится «на родину» вместе с товарищами по оружию, а остается в Аламо на американской территории, где встречает свою будущую подругу, блистательную Марию Пилар Родригез.
Андрей Ярцев столь же основателен и методичен, как и авторские описания людей, вещей и обстоятельств. Про себя он говорит, что профессия снайпера во многом сходна с бухгалтерской работой: точный расчет имеет не менее важное значение, а последствия спешки еще более неотвратимы и фатальны. Он с самого начала аккуратно занимается сбором информации и составляет диспозицию грядущего поля боя. Перед ним вырисовывается картина мира, вроде бы похожего на наш, но с одним разительным отличием. Территории поделены на владения технократического Ордена и национальные протектораты со знакомыми названиями (правда, Россия наконец оказалась разделенной на отстойник для коррумпированных элементов и индустриальную автономию под управлением военных), а люди занимаются привычными делами — грабят, убивают, ведут бизнес и просто живут без оглядки на прошлое — однако сама атмосфера пронизана иным духом, о котором лучше всего говорит сам герой в редкие моменты своих философских размышлений:
«Этот мир был честен в своей основе, честен и в добре, и в зле. Даже та странная и подлая сила, которая старалась управлять созданным ею же миром, не могла выполнить всего задуманного. Люди были лучше и выше этого, выше интриг и подлостей. Люди оставались людьми, причем такими, какими их задумала природа, создавая человечество, а не такими, какими их пыталась сделать искаженная мораль последних веков. И касалось это не только людей в землях, противных этой силе, но и людей, на которых эта подлая сила пыталась опираться».
Такой мир, еще почти не затронутый высшей подлостью паразитического мышления, идеально подходит Ярцеву. Но у него есть еще одно ценное качество: ему, как и персонажу совсем другого романа, «во всем хочется дойти до самой сути». Он не ограничивается ролью хорошо оплачиваемого военного специалиста, владельца оружейных магазинов, и даже любовь прекрасной кубинки не задерживает его на одном месте… впрочем, она бы сама ему этого не позволила. Он последовательно идет к раскрытию движущих механизмов реальности «второго шанса» и в конце концов оказывается на территории Ордена, недалеко от средоточия его власти. Там он находит подтверждение своих догадок и убеждается в том, что мост между мирами действительно не является односторонним, а некоторые хозяева положения пользуются этим обстоятельством с гораздо худшими намерениями, чем предполагалось.
Образно говоря, три части трилогии можно сравнить с мастерски проведенной военной кампанией. Первая часть — это рекогносцировка и разведка боем, выявление каналов связи и пресечение непосредственных угроз. Вторая часть — проникновение и агентурная работа, блестящая операция прикрытия и закрепление на освоенном плацдарме. И наконец, третья часть — решающее столкновение, достижение поставленной цели, организованный отход и переговоры об условиях нового мироустройства. Одно логично вытекает из другого, но, как говорится, дьявол кроется в деталях; именно они придают повествованию колоритность и реалистичность. В этом смысле особенно хороша вторая часть, которая, начиная с захвата судна со «стингерами», вообще читается на одном дыхании, а также батальные сцены третьей части. Во время рейда на Дикие острова, напоминающего фантасмагорический сплав «Прямой и явной угрозы» Тома Клэнси с «Неукротимой планетой» Гарри Гаррисона, перед наблюдателем разворачиваются сцены мангровых болот, островной пиратской вольницы, лагеря наркоторговцев и рабовладельцев, схватки громадного слонопотама с чудовищным крокодилом, тщательно подготовленного молниеносного штурма и заключительного феерического сражения в протоках речной дельты. Природные стихии соединяются со стихией битвы: gloria victoris, voe victis.
Один из персонажей, еще в начале объясняющий Ярцеву местные нравы, говорит: «Здесь главная национальность — человек… Правительство само по себе, люди сами по себе. Потом все испортится, наверное, но мы еще нормально жизнь проживем». Эти слова, в некотором смысле, становятся руководящим принципом для главного героя. Он не борется за абстрактную справедливость и тем более не стремится убивать во имя государственных интересов. Он борется за жизнь и безопасность тех, кто ему симпатичен (хотя и не обязательно разделяет его убеждения), и избавляется от тех, кто представляет реальную или потенциальную угрозу для них. В отдельную категорию попадают существа, утратившие право называться людьми, но и здесь он руководствуется не идейными соображениями, а простыми представлениями о добре и зле, усвоенными на рефлекторном уровне. Возвращение к основам — одна из лучших черт новой реальности, и это вовсе не означает возврата к первозданной простоте. Цивилизация имеет свои блага, такие как уютный дом, надежный транспорт или изысканная еда, никак не связанные с общественной моралью. Важно лишь то, что сама среда обитания мешает возводить эти блага в абсолют и забывать, ради чего все это существует. Некоторым не требуется дополнительного напоминания, но большинству приходится вдалбливать, что радость жизни можно обрести только в обществе друзей и любимого человека… а остальные не заслуживают жизни.
Лучший мир — тот, в котором вольготно дышится. Давайте же вдохнем полной грудью воздух этого мира, а завтра, быть может, нам подарят другой... или мы сами что-нибудь придумаем.
