Венок сонетов
1.
У края тьмы, под скальным ртом портала,
В один из дней - безрадостный, сырой, -
Угрюмый человек следил устало
За ветра и полос дождя игрой.
Протяжный звук тоскливого хорала -
В ходах пещер ветров холодный вой,
Гудящий луком, бьющим тетивой,
Несущийся сквозь воздух острым жалом
Стрелы незримой - нет, он не смутит,
Того, кто в мглу дождливую глядит,
Где вихри клочья рваных туч клубят.
Сочится влага меж камней, сквозь щели,
Как будто, свившись в тени капители,
Змея роняет в чашу жгучий яд.
2.
Змея роняет в чашу жгучий яд -
Там, через пропасть, где тепло и сухо,
За дверью тайной, перед которой глухо
Подвешенные черепа звенят, -
Стоят там чаш глубоких девять в ряд.
Пред ними на подушечке из пуха
Сидит и курит древняя старуха,
Её глаза огнём безумия горят.
Вот встала... подошла к краю обрыва...
И взвыла в голос с яростью надрыва,
Потрясши воплем острых скал оскалы.
Ни звука ей в ответ... лишь бойкие ручьи
Звенят у ног трёх исполинов, чьи
Взирают в пропасть слепо глаз провалы.
3.
Взирают в пропасть слепо глаз провалы,
И сам стоящий - словно монолит,
Не человек, - конечный, ветхий, малый,
А брат нагроможденьям скальных плит.
И горный ветер лик его язвит,
Морщины Солнце бьет закатом алым.
Он омывает стопы снегом талым,
Там, где алтарь столетним мхом покрыт.
Кладет на камень соль и плод колючий,
И дым костра туман сгоняет с кручи,
Как пастырь заблудившихся ягнят.
И взор, пустой, как выжженное поле,
Наполнился могучей, тяжкой волей -
Но тонет в клубах туч недвижный взгляд.
4.
Но тонет в клубах туч недвижный взгляд...
Немудрено... давно прошло то время,
Когда их взор внушал морок и бремя.
Теперь страшит он разве что козлят.
Беспечные, они нарочно злят
Трёх истуканов, их испытуя племя,
Или, схватив свеклы пучок в беремя,
Копытцем цокая, развлеченье длят.
... Но что старуха? Ударив громко в гонг,
Садится... ждёт... Как долог звук и тонк!
Простите, козочки... ОНА призвала.
Должно быть, снова льстивые слова
Мне слушать выпало, не дыша едва.
Я этот смрад с младых ногтей впитала.
5.
"Я этот смрад с младых ногтей впитала" -
А глас ее подобен глыбе льда.
Холодной стали острого кинжала -
Кольцо в углу скривившегося рта.
"Как можешь знать ты, кем теперь я стала?"
Сидящий перед ней как будто стар,
А между них встает миазмов пар
Из трещин тьмы в мозаике жуткой зала.
"Я знаю лишь одно - пред мною ты,
И в знании ином мне нет нужды"
Мерцают семь огней зажженных в ряд
Семи свечей. И вздрогнула пещера.
И им ночных небес открылась сфера
Под плетью ярой бешеных Плеяд.
6.
Под плетью ярой бешеных Плеяд
Миры метались. Вспыхивали светы
И гасли. Далёкие планеты
Дрожали в страхе, строгий чтя догляд.
- "Ты видишь, глупая? Нам благоволят
И сами звёзды! Посланницы-кометы
Несут благую весть. Вот и ответы.
Пора и мне готовить свой обряд".
... Послушниц стайку, тех, что победней,
Приветствует огромный скарабей
В пещере тёмной, где разожжён костёр.
И острые послушны были жвала
Приказам яростным семи сестёр,
Что нас учили сути ритуала.
7.
"Что нас учили? сути ритуала?
Как возносить моления луне?
Умению внимать речам веталы
И слушать ночь в безглазой тишине?
Вот и сейчас, нет-нет, да мнятся мне
Венцы созвездий сквозь хрусталь бокала,
Что средь сестер под небом поднимала,
Купая месяц в жертвенном вине.
И пьяных сатирисков мохноногих
Десяток к нам валил с лесной дороги,
Горланя песнь про сладеньких дриад...
И мы забыли в их чумном веселье -
Пусть лишь на ночь - об алтарях, о зельях
И мудрости отравных чар и гряд".
8.
И мудрости отравных чар и гряд
Прошли нас мимо. Мне милей резвушки,
Что скачут бойко, навостривши ушки,
Чьё меканье - волшебный звукоряд.
Пускай магический иссякнет мой заряд,
Мне всё равно. Пусть бывшие подружки
Дерутся меж собою, как несушки
Клюют за зёрна проса всех подряд.
Они грезят о том сладком мгновеньи,
Когда весь мир падёт в чёрном забвеньи.
Их мысли тайные известны мне давно.
Их волей ни один не срежут волос,
Они готовы взять правленья бремя, но...
Но время-жнец идет, срезая колос.
9.
Но время-жнец идет, срезая колос.
Невидим сквозь пространство взмах серпа.
Построен из соломы ветхий толос
Пристанищем для мертвого снопа.
Свивает петли блеклая тропа -
Виляет меж коряг, что чахлый полоз,
Под брюхом у нее в муку смололись
Следы и метки тех, кто здесь ступал.
И все - болота, белый мшистый ельник,
Ночные огоньки вокруг кумирен,
Гнилые пасти проклятых скудельниц -
Лежит дремучий лес за краем мира...
Да снова в хвост вцепился Уроборос,
И больше не является мне голос.
10.
... И больше не является мне голос.
Как рада я тому! Пусть злится скарабей,
Что больше мне не знать гнилых речей,
У Девяти не зреть покорных холок.
Устала я от выспренних глаголов.
Устала от команд бездумных "Бей!",
Устала от отсутствия друзей
И от борьбы невидимых престолов.
Мне козочки милей. Они свободны
В горах своих, и хоть порой голодны,
Их души чисты и не знают тлена.
Смогу ль бежать я от Семи и Трёх?
Или погибну под злорадный брёх
В пучине голубой ночного плена?
11.
В пучине голубой ночного плена
Она рвалась из липких складок сна,
А к ней в окно глядел зрачок вселенной,
Сочилась бледным светом белизна.
Встает бесшумно лунная волна -
Обрушиться ажурной легкой пеной
У ног босых и гладью вод смиренной
Принять фантомный луч на мрамор дна.
...Взбежать на мутный шлейф, взлететь над миром,
Оставив незакрытой дверь балкона,
И мимо полуночных облаков
Промчаться, оседлав хребет эфира -
Не так она желает быть стесненной,
Как рады мы избавиться оков.
12.
Как рады мы избавиться оков,
Что нас держали запертыми с детства
Во месте мрачном, колыбели снов
Ещё мрачней! Но рядом, по соседству
Горящих Девять Чаш, зиждители основ,
Три истукана, Сёстры, Скарабей и средство
Куда надёжней их - по древнему волшебству
На душах и дверях задвинутый засов.
...Мне всё трудней миазмам ядовитым
Противиться, я вижу Зверя сытым -
Он, шитый златом, смотрит с гобелена
На нас и ждёт... Однажды он устанет
И ляжет спать, и мы сбежим, танцуя жизни танец,
Из рухнувшего вдруг кошмара тлена.
13.
Из рухнувшего вдруг кошмара тлена
Поднялся к небу грубый стан хребта,
Зарылись в снег булыжники морены,
Стянула пропасть ниточка моста.
А дальше - море, в порт идут суда,
И в трюмах их богатства Ойкумены,
А мне б скорее выбраться за стены,
Проведать коз рогатые стада.
Дорога прочь уводит от провала -
Я вижу то, о чем ты так мечтала
Бредущим вдаль по зелени лугов.
...Но ты не здесь, ты выбрала не это,
И, повернувшись вновь спиною к свету,
Бегу я, чувствуя свободы зов.
14.
Бегу я, чувствуя свободы зов.
Рассветный луч щекочет мне затылок,
А впереди, древесных за стеной стволов -
Спасенье из обители постылой.
Всё позади: охота гончих псов,
Гнев дикий зла, бессильно что взъярилось
Разбитой Чаше, старухи стон застылый
И с гобелена Зверь, вонюч и двухголов.
А где-то в вышине, в тени сидящий
Старик, - он ведает, что ищущий обрящет,
Что ждёт их впереди, что за спиной осталось, -
Перстом прямым черту в песке чертит
И бодрую мелодию свистит
У края тьмы, под скальным ртом портала.
КЛЮЧ
У края тьмы, под скальным ртом портала,
Змея роняет в чашу жгучий яд.
Взирают в пропасть слепо глаз провалы,
Но тонет в клубах туч недвижный взгляд.
Я этот смрад с младых ногтей впитала
Под плетью ярой бешеных Плеяд,
Что нас учили сути ритуала
И мудрости отравных чар и гряд.
Но время-жнец идет, срезая колос,
И больше не является мне голос
В пучине голубой ночного плена.
Как рады мы избавиться оков!
Из рухнувшего вдруг кошмара тлена
Бегу я, чувствуя свободы зов.
.
Голосование