ФРПГ > Игровые события
Сказки Валенвудского Леса
C. C. Moraque:
И всё сказанное было услышано. Первоначальная похвала уже одарила Тайриль лёгкими намётками удивления: вздёрнутым бровям, заблестевшему взгляду; дальше – больше. Каждое новое предложение отзывалось неподдельным восторгом, и душа пела. О пламенеющем городе в этот момент памяти не оставалось вовсе, и так, наверное, было всё же лучше.
Но, к сожалению, этот момент прошёл.
Её уже почти заданный вопрос про «когда?» оборвался на вдохе, когда с шелестом шкур на комнату опустилось совершенно иное настроение, и все начинания стали совершенно неуместными.
- …Я могла бы, - отозвалась Тайриль на удивление ровно, оправляя бережно перехватившую рукав ленту и спускаясь ниже, к браслетам, - но мне хотя бы стоит передать ваш ответ. И…
Она закусила губу.
- Я только боюсь, что от меня случится больше вреда, чем пользы, - рот сам собой скривился в ироничной полуусмешке, - и я всё-таки многим обязана вашему роду – здесь, и ещё…
Мысли тут немного запутались, и Тайриль ненадолго притихла, уставившись в пол с сосредоточенным видом.
- Не хочу отступать, - наконец определилась она со словами. – Мне правда не стоит оставаться?
Страх возьмёт своё.
Скриб:
- Нет, - отрезал черноволосый свистящим голосом и вытер небрежно красноватую слюну, показавшуюся из разорванной щеки, - мне не нужна твоя помощь.
Он схватил женщину за руку быстрее, чем та успела бы ее отдернуть, безболезненной и очень твердой хваткой. И кожа его, и кровь были заметно холоднее влажного ночного воздуха. Непохоже, чтобы он испытывал боль — и движение, которым он поднялся, и походка были твердыми настолько, насколько это позволяли уцелевшие мышцы. И взгляд. Взгляд был взбешенным и четким, без следа сдерживаемой муки или опьянения, вызванного естественным шоком. Впрочем, в нем и не было ничего естественного, и, пусть внешностью он походил на мера куда больше неподвижного чудовища под деревом, оба в равной степени противоречили всему, что присуще и свойственно жизни.
- Таких существ, - продолжил раненый и устремился вперед, не отпуская Викторию в сторону ни на шаг, - сейчас вокруг может быть много. Они грохнут тебя на месте, если с-смогут. Это все, что тебе нужно о них знать. Не отвлекайся. Конверт. Что — ты — и — твой — друг — знали — об — этом — конверте? Откуда он его взял, он говорил тебе? Или, может, говорил, куда собирается идти после вашей последней встречи?
Он не смотрел имперке в лицо, вместо этого рыская взглядом по окрестным зарослям. С его ранами стоило бы идти медленней, но вместо этого он только торопился больше, время от времени дергаясь, отступаясь, зло скалясь и лишний раз давая убедиться, как точно рисунок на обезображенном лице передавал натуру его владельца.
- Там хаос.
Мельфин казался спокойнее, и, возможно, это было к худшему, потому что теперь он пятился спиной назад и забывал о недавнем стремлении бежать.
- Там везде огонь. Лунатики начинают засыпать, но там везде огонь...
Он то и дело бросал на Немайн пораженный, излишне многообещающий взгляд, но в основном старался ее избегать. Все его существо кричало о вопросе, который он хотел задать и не смел, о предупреждении и об отчаянном опасении, причем по какому-то совершенно очевидному поводу.
Город приблизился, и сквозь разорванный полог листвы стало видно картину его разрушения. Нестерпимый свет огня обжег глаза, привыкшие было к лесному мраку, и с расстояния десятков шагов дыхнуло пеплом. Блеклые четвероногие тени неуклюже двигались среди домов, тая в колеблющихся потоках воздуха, как жир. Дым тянулся навстречу к порыжевшему небу, и оно склонялось навстречу ему.
- Я не знаю, где сейчас все. Не думаю, что много кто остался дома, там было слишком опасно. Ты ведь знаешь, если лунатики взорвутся, может снести не один квартал. И если Кирилт тоже решат напасть, то...
Не закончив предложения, Мельфин стоял и ждал секунд десять или двадцать, прежде чем спросить вполголоса:
- Это действительно из-за тебя, северянин? Или из-за вас обоих?
- Вам правда следует идти, - ответил Мираи с улыбкой, - в этом месте вы не можете помочь ни себе, ни остальным.
- Ваша преданность будет оценена в полной мере, - шепнуло Воображение, - только ее и соблюденную честь здесь нельзя купить, и от чести клану куда меньше пользы.
- И если вы выживете, - добавил Мираи под молчаливое согласие всех остальных, - я сам сочту особенным удовольствием над вами поработать. Теперь ступайте.
Никто не провожал Тайриль, никто не смотрел ей вслед, чтобы проверить, куда она свернет — на восток или на запад. Едва ли мистикам требовалось зрение, чтобы это знать.
/C.C. Moraque, коль скоро ты объвишься только через неделю — я дождусь твоего возвращения и решения, прежде чем описать, что именно Тайриль встретила по дороге.
/извиняюсь за продолжительное отсутствие.
Ами:
Во время всего пути босмерка вела себя подозрительно тихо и спокойно, не споря и не выбиваясь из колеи. Конечно, можно было бы наивно поверить, что она серьезно восприняла всю ситуацию и решила ее не ухудшать, но... это действительно было бы слишком наивно.
Как только ее взгляду предстал горящий город и другие его прелести, Немайн замерла. Губы постепенно растянулись в кривой улыбке, после улыбка резко сменилась смехом, стоило только Телбот задать свой вопрос. Она подавилась смехом и еле откашлялась, с каждым вздохом как будто бы лишь задыхаясь сильнее. Тем не менее, босмерка быстро отошла от этого и вернула внимание к своим спутникам.
- Из-за него, из-за него! – просипела она, снова давясь смехом и кашлем напополам и тыча пальцем в Цезония, - Один чужак – и вот у нас тысяча тысяч развлечений! Тысяча тысяч!
- Сколько смертей! Сколько восхитительный, восхитительнейших смертей, Мельфин! Невинные и виновные, свои и чужие! И ты, ты не переживешь этого тоже, может, я тоже. Тоже! Неужели ты не испытываешь к этому неудачнику, к этому убожеству восхищения? Пади на колени и молись, молись, он одним своим присутствием разрушил все!
Она изогнулась и выставила руки перед собой, как будто держа в них что-то.
- Что же ты не смеешься со мной, Изгнанник? Или тебе мешает то, что твое туловище съели рыбы?
Приблизив «голову» к себе, Немайн прикрыла глаза, с блаженством сумасшедшей улыбаясь.
- Зато посмотри на него, посмотри. Смотри! Ты ушел от нас, ты свободен, а этому отвечать за тебя, отвечать за все-все, - ласковым шепотом продолжала босмерка, - Ах, сколько боли, сколько крови, сколько вины! Как он повинен, как повинен…
Оглушительный хохот сопроводил падение «головы» и пинок в пустоту.
- Что же вы меня не убьете? Не разорвете клыками, не высосете досуха, не задушите? Вы ведь боитесь меня, верно? А должны. Должны!
Маленькая, почти театральная, пауза.В ее глазах причудливо отражалось пламя и дым, девушка стояла совсем неподвижно, на лице ее не было и тени радости и веселья, лишь созерцание.
- Я – охотница Бонсаму, маленькие и глупые вампирчики. И я не собираюсь идти с вами дальше. Пленница устала, пленнице и здесь хороший вид.
Crystal:
- Нет…
Холодная ладонь босмера сомкнулась вокруг её руки, точно железные кандалы, и Виктории не оставалось иного выхода, как послушно следовать за ним. Но она не собиралась играть роль безвольной рабыни. Куда дикарь вообще её ведет? Что собирается сделать? Имперка подозревала, что её явно не собираются отпускать, а значит, учитывая местные нравы…
Виктория встряхнула головой, отгоняя мрачные мысли. Возможно, любая другая на её месте, одна из тех изнеженных аристократок, уже билась бы в истерике и на коленях умоляла не делать с ней ничего плохого. В том и дело, она Виктория. Она была не склонна к мелодрамам и разыгрыванию трагедии на людях, но могла признаться, что иногда прибегала к подобным уловкам.
- Не отвлекайся. Конверт. Что ты и твой друг знали об этом конверте?
О, ради Девяти! Опять он про свой злосчастный конверт?! Зачем заставляет её вновь вспоминать события того вечера? Разве не все равно? Этот дикарь в любом случае прикончит её или продаст или сделает что-нибудь похуже! Почему ему не снесло половину головы – он бы тогда помолчал немного! Виктория с шумом втянула воздух и изобразила на лице возмущение.
Погодите-ка! С чего он взял, что их встреча была "последней"? Она ведь никому об этом не рассказывала. А что если она отдала конверт не тем людям?! Да сберегут её боги, в таком случае!
- Разве ваш друг, Кальмир, еще не все рассказал? Вы такой наивный! Возможно, вы и склонны болтать обо всем на свете и раскрывать свои секреты, когда приходите к женщине в постель за… - Виктория на секунду запнулась, потом махнула свободной рукой в сторону, - ну, за чем вы там обычно приходите, но "мой друг" не имел подобной привычки!
Вот уж она точно не собиралась обсуждать подобные темы с дикарем! Так просто он не добьется от неё всей правды. Виктория тащилась за босмером, спотыкаясь на каждом шагу.
- Я ничего не знаю о вашем конверте, - продолжала она, немного успокоившись. – Я не знаю, куда мог пойти и тем более, какие у него могли быть дела. Когда я проснулась, его уже не было. Он просто велел мне сохранить для него этот конверт. А зачем, для чего и что внутри – я не спрашивала. Зачем женщине, подобной мне – простой имперке, лезть не в свои дела? Вот и все, что я могу вам рассказать.
Виктория вновь споткнулась и налетела на босмера, буквально повиснув у него на руке.
- Ой! Проклятие! Из-за вас я подвернула лодыжку и теперь не могу идти! – запричитала она, опустившись на землю и схватившись за ногу свободной рукой. – Это все из-за вашей глупой спешки! Это вы виноваты, нас съедят эти чудовища!
В этот момент её интересовала совсем иная мысль, чем забота о ноге – оставит ли этот дикарь её здесь, получив то, что хотел?
Lament:
Обычно он отреагировал бы иначе. И на вопрос мальчишки, и на ядовитую тираду девчонки. Раздражение, чувство вины, уместное или нет, замешательство, обида, гнев и прочее, что было бы сравнительно нормальной реакцией - всего этого просто не случилось. Впрочем, это вовсе не было удивительным.
Жил-был когда-то в Морровинде некий немного проклятый клан воинов-изгнанников. Жил себе и жил бы сравнительно успешно, но имел он маленькую особенность - контролировать свои гнев и ярость умел не очень хорошо, а таковых у него хватало на десять таких же. Не то чтобы для воина это стыдно и позорно, вот только смертность получившихся безбашенных берсерков оказалась не слишком обнадеживающей для старейшин клана, и стали они искать пути контроля над собой, а заодно и заставили заниматься тем же молодежь. Впоследствии их методы развились и расширились, позволяя не только контроль над эмоциями, пусть и не постоянный, но и прочие блага, которыми Цезоний сейчас и пользовался, ожидая возможного нападения, все же когда сталкиваешься с бешеными Бонсаму, трансоподобное ускорение реакции и улучшение координации и концентрации лишними не будут. Но изначальная суть метода никуда не делась. Немайн даже не удалось заставить Криспина нахмурить брови или хотя бы моргнуть.
- Спи, - коротко сказал он, сложным жестом направляя к ней заряд магической силы. Поднял безвольно обмякшее тело на плечо. Оглянулся на Мельфина.
- Мы идем обратно. Ты все еще можешь умереть в любой момент, так что прекрати тратить силы и внимание на ерунду.
Голос его был ровным и равнодушным. Цезоний сделал несколько десятков шагов в сторону своего дома, не демонстрируя особого намерения отправляться туда, а намереваясь всего лишь осмотреть обстановку. Увидел двоих лунатиков, развернулся, стараясь не попадаться кому бы то ни было, кроме Мельфина, на глаза, и направился в сторону резиденции Телбот, все так же осторожно и внимательно.
Навигация
Перейти к полной версии