Творчество > Литература
Четвёртый Межсайтовый стихотворный конкурс - Заявки
РЕДМЕНЪ:
Заявка № 45
Чистильщик
Ты был никем. Обычный заключённый,
Юнец, который странного хотел.
Ты стал героем новоиспечённым,
С мечтой разрушить Призрачный Предел.
Великий Путь простёрся пред тобою -
И ты ступил, не медля ни на миг;
Ведом Пророчеством, нырнул ты с головою
В бурленье политических интриг.
Кто прав, кто виноват и что поделать -
Решал ты взмахом острого меча,
От берегов до Призрачных Пределов
Росли легенды, душу горяча.
Четыре племени и три Великих Дома
Тебя Нереварином нарекли;
Поддержан всеми, кроме... ну а те, кто "кроме" -
В горячий пепел мёртвыми легли.
Легионер и вор, колдун, служитель Культа,
Убийца, императорский шпион...
Куда бы ни пошёл, на что бы ни взглянул ты -
Ко всякой бочке словно прирождён.
Поддержан Храмом, обществом и знатью,
Имеешь всё, о чём и не мечтал,
Владеешь словом, сталью и заклятьем...
И вот момент решительный настал:
Зал Сердца, Разрушитель, Раздолбатель,
Крошится Камень Мира на куски,
Повержен древний пепельный предатель
И воют, подыхая, упырьки.
Ты сделал то, о чём тебя просили.
Погиб неубиваемый Шармат.
Его непредсказуемая сила
Не портит политический расклад.
Довольны все, кто миром этим правит;
Ты сделал дело, можешь уходить.
Но ты решил, что многое исправить
Тебе ещё на свете предстоит.
Бандиты, рабство, нищета и дрязги
Бросают тебе вызов, Неревар;
Всеобщим поклонением обласкан,
Ты воспарил над миром, как Икар...
...Но крылья твои сделаны из воска,
Твоя известность - так ли уж твоя?
Былой молвы стихают отголоски
И расточились верные друзья,
Нигде не узнают, не привечают,
Ни к королю, ни к герцогу не вхож;
Недобрый взгляд затылок ощущает,
И ждёт в ночи безлунной острый нож.
Ты осознал, что был марионеткой,
Простым слугой консенсуса элит.
Ты был разменной мелкою монеткой -
А мнил, что всенародно знаменит.
Ты понял всё... но понял слишком поздно:
Слабеешь, сонным зельем опоён,
Под небом безразличным и беззвёздным
Безвестно, безымянно погребён.
Не взыщет взор, не отзовётся эхо,
И ни следов, ни слухов не найти...
Великий Путь ступил на человека -
И человек не выдержал Пути.
РЕДМЕНЪ:
Заявка № 46
Он идет
Он идет, променявший на время домов уют,
Потому что без подвигов жизнь, признает, не та.
Он идет - и дороги на ухо ему поют
То, о чем не расскажут прижившихся здесь уста.
Кличет твердо-неровный булыжных путей рельеф,
С ним и мягкая топь у точеных жуком таверн:
- Ты опять воротился, Неназванный, осмелев?
Ты опять принимаешь наш ветренный долгий плен?
Ну, признай наконец-то, что ранее не умел -
Ты безбожно влюбился в наш Древний, как Свитки, род!
Шага не замедляет он - эльф, человек, бетмер? -
Но кивает, конечно. И просто идет вперед.
Но неясно. Похоже, он высажен в Сейда Нин,
А быть может, погибнет от голема под горой.
Он идет. И, качаясь, несет за плечами Нирн.
Он - творец. Он - посыльный и подданный.
Он - герой.
Вероятно, он странствует несколько долгих лет,
Или, может, на волю из Смерти сетей проник -
Только мир сохранить он нечаянно дал обет.
Даже если от подвигов ратных давно отвык.
И неважно: Забвения он пересек порог
Или горы Скайрима, где снег так невинно-бел.
"Я когда-нибудь сброшу неряшливый плащ дорог", -
Продолжает он искренне врать самому себе.
РЕДМЕНЪ:
Заявка №47
* * *
Я помню всех, кто шёл когда-то мною.
Мужчин и женщин, меров и людей,
Беспечных и с израненной душою —
Я сохранила в памяти своей.
Весной ли, летом, осенью, зимою —
Всяк путник в череде прошедших дней,
С богатой клажей, с нищенской сумою —
Мне становился ближе и родней.
Века, народы, радости и скорби,
Под ношею неприкаянной горбясь,
Из дали снова уходили в даль.
Я помню всех. Не залечить утраты.
А ты, ушедший, вспомнишь ли меня ты?
Ты знаешь тайную мою печаль?
РЕДМЕНЪ:
Заявка № 48
Хуул – Форт Инеевой Бабочки
Бесконечны глубины, в них жизни ни признака,
Фонаря колебание бледное, хрупкое…
Наша лодка неспешно ползёт в Море Призраков,
Обрастая прозрачной ледовой скорлупкою.
Как же невероятно моё настоящее!
Как трепещут последние крохи терпения…
Тишина, только волн монотонное пение,
Да паромщика-хаджита вздохи сипящие.
Пусть пугают берсерками, ведьмами, монстрами,
Непролазными чащами, снегом укрытыми…
Поскорей, поскорей бы добраться до острова,
До Вороньей Скалы и до шахт эбонитовых!
Я историю странствий скопил многолетнюю,
В части горного дела известно мне многое,
Глупо будет бояться в минуту последнюю
Кровожадных волков и мороза жестокого.
Крепче пальцы сжимают весло вместо посоха.
Тяжело и взволнованно сердца биение.
Если б магом я был в области Изменения,
Побежал бы сейчас по воде точно посуху!
Или, руки воздев, поднялся левитацией,
Заскользил бы сквозь космы тумана слепящие…
…Эх, а лодка виляет с гуарею грацией
Под рулём старика утомлённо кряхтящего…
Сколько можно качаться над бездною водною,
Покрываясь пушистыми шкурами инея?!
Горизонта в тумане теряется линия,
Пряча землю заветную дымкой холодною...
... Но внезапно возникли вдали очертания –
Неужель берега долгожданного острова?!
Наконец за плечами часы испытания!
Я запел бы, да нем от волнения острого…
И сковало всего, как нелепую статую,
Оглушило на миг, от восторга замершего…
Как причалим, не стану я радости сдерживать -
Расцелую паромщика в морду усатую!
Всё, что было мне в прошлое скупо отмеряно
Никогда не вернётся, не будет по-прежнему.
Я готов сделать с пристани первый, уверенный
Шаг вперёд – к новой жизни и с новой надеждою…
РЕДМЕНЪ:
Заявка №49
Последний путь защитника столицы
Спустилась на землю тяжелая мгла,
И только развалины Вейе пылают.
Смолистая горло мне гарь обожгла,
Безвкусные слезы из глаз выжимая.
Колышет Румар свои воды в ночи,
Бросает волну на прибрежные камни,
А в городе свет одинокой свечи
На волю бежит сквозь закрытые ставни.
Там плачет старуха, взывая к богам,
Сухие до крови искусаны губы,
Но словно с издевкой сквозь дым и туман
Доносятся вражьих глашатаев трубы.
Они, будто эхо, в ответ на мольбы,
Протяжно и томно вдали завывают;
Их звуки - предвестники горькой судьбы,
Что город, страну и народ ожидает.
Столицу покинули Мида войска,
Надежду с собой забирая на север,
Оставшихся здесь поглотила тоска,
Их плач развевает над озером ветер.
Но твердой, не знающей страха рукой,
Восьмой Легион им соломинку тянет.
В последнюю ночь охраняет покой,
Пока и его в этом мире не станет.
Здесь мы, словно старый надломленный щит,
Деливший с владельцем опасность любую,
Который все крепится, хоть и трещит,
Свободу и жизнь охраняем людскую.
Привычно ладонь холодит рукоять,
Бессонница веки нещадно сжимает,
Но мы до последнего будем стоять,
Хоть знаем, что каждого смерть ожидает.
Массера с Секундой печальный дуэт
Ласкает лучом черепичную крышу.
За ночью настанет холодный рассвет,
Но я это чудо уже не увижу.
Навигация
Перейти к полной версии