Жаркий паскудный день. Второй жаркий паскудный день. А впереди еще как минимум два таких же жарких паскудных дня пути. Раздражало решительно все, скрипящая ось телеги с брамином, мухи которые роились вокруг того же брамина и порой для разнообразия докучавшие людям по близости. А еще это солнце, такое ощущение, что оно для фикции освещало все вокруг, но вот именно на путников изливало весь свой гребаный жар, следя за каждым их шагом, не дай бог попробуете уйти в тень подонки, не дай бог, словно палкой по запотевшему лбу лупило оно свой вердикт. Но вы думаете что все, кончились увещевания на тему невзгод настигавших всех этих людей и тугого брамина, нет, не кончились, парад злословия лишь делает новый поворот, но это если честно херня, феерия будет на площади, до нее мы еще доберемся. Собственно был в группе еще один фактор, самый, пожалуй, губительный из всех выявленных цивилизацией факторов – человеческий. Заключался он в том, что иногда (вернее почти всегда на первых порах) кто-то из группы выражал свое недовольство ситуацией, свое мнение о дальнейших действиях, воистину все изречения сравнимы с куском дерьма! У каждого выходит свое, неповторимое, но, увы, не одно не пахнет хоть сколько-нибудь лучше другого. Хотя какое для носителя недовольства это имеет значение? Пожалуй, никакое, как же, свое то привычно чуять и можно даже пойти на поводу привычки, что, мол, пахнет лучше, черта-с два крошки, это не так, пахнет ужасно, а все в одном месте так вообще такая рвотная какофония, словами не передать! Тут вот надо бы представить ироничный момент, входит в ржавые застенки лакей, одетый во фрак без единого намека на грязь или неопрятность, снимает шляпу, реверанс, дерзкий щелчок каблуками блестящих туфель и, отдав честь, рапорт: «Жизнь дерьмо!» вот так вот просто, просто как лопатой по морде, жаль лопата-то в говне…
Вот такой вот рваной характеристикой можно было охарактеризовать внутреннее состояние Джона, да и в разной степени всех членов перехода Клиффтоп - Мегатонна. А вообще, знаете, к черту все эти характеристики, им место в хрониках сумасшедшего дома, жаль, что уже пару сотен лет в мире нет сумасшедших домов, скорее весь мир этот сумасшедшая дыра! Именно дыра, ни разу не дом, в доме живут и наслаждаются, хотя бы своим сумасшествием, а дыре плавают по шею в зеленоватой жиже пороков и страстей и существуют, выживают, барахтаются. Перманентно ему, Бархану хотелось снять винтовку с плеча и все замочить все, вообще все. То или иное желание порой превалировало, иногда сильнее хотелось продырявить свинцом всех людей, что с ним, иногда была неутомимая жажда прибить каждую проклятую муху, а лучше весь рой одной гранатой вместе с брамином, что бы прям полный «Шмяк!» Но кровожадные амбиции не упирались лишь в это вот озвученное выше, а даже наоборот, уходили в неведомую неведомость. Порой хотелось вдернуть из жароточящего шарика на небе каждый его звенящий лучик и засунуть их этому небесному телу с какой-нибудь другой стороны, лишь бы это светило не беспокоило. Ну и под конец желания совершали пируэт и входили в более приземленное пространство. Под конец он хотел бы нормально поссать, хряпнуть вискаря и лечь спать прямо посреди пустоши наслаждаясь достигнутым результатом, о да сладкие, этого всего старина Джонни желал более всего. Иногда он завидовал тем, кто ушел от них, к примеру, Макс, свалил, не прощаясь, как только получил пару стволов в приемлемом для продажи состоянии, горстку крышек и немного припасов и свалил сволочь, хотя Джону это было вольготно, на одно рыло меньше, значит на дюйм, но уровень дерьма стал ниже. Он часто сомневался, стоило ли ему под предлогом увести всю стремную компанию из своей вотчины, вообще выходить за ржавый порог. Эгоист проклятый, ведь ему даже плевать что в этом таинственном металлическом ящике, приличных размером, который прет в телеге брамин. Ему главное совершить героический поход, но вот вместо манифеста к молодости с безбашенностью и авантюризмом он пока получил кучу людей и полное неведение, и головную боль, так для комплекта. Ничего старина Джон, еще два дня пути, два гребаных дня пути.
[div align='center']***[/div]
Что же там с остальными-то героями, спросите вы, о, с ними все просто прекрасно, если не считать что они измотаны, потрепанны и уже даже толком перестали рявкать друг на друга, не то что бы подружились, просто это уже приелось, наверное, или просто не осталось сил ворочать языком. Хельга и Дэвид были в самом конце колонны, их сковали одними ржавыми наручниками на двоих, так что теперь эта пара неразлучна до тех пора пока не будет решено обратного. Больше их ничего не ограничивало, можно было бы конечно попытаться сбежать, если слаженность не даст осечку, да и даже если не даст, куда бежать? Слева пустырь с чахлым кактусом, справа пустырь с камнем, прямо пустырь с ржавым кузовом грузовика, сзади пустырь… с Тентру. Да, к слову о здоровяке, он плелся вообще в заднице, отставая на десяток метров, его туда как бы попросили так идти, ибо при каждой словесной перепалки он люто докучал всех вопросами искренне не понимая того или иного речевого оборота. Порой он норовил нагнать всех, то приближаясь, то отдаляясь, но мотив был неясен, остальные на него не обращали внимания, да и что бы изменилось, обрати они это треклятое внимание? Роберту снисходительно усадили на телегу, в конце концов от худенькой девчонки двуглавому бычку не шибко станет тяжелее, ей от жары приходилось наверное хуже всех, она то дремала в тени ящика за спиной, то просыпалась, нездоровилось ей, Джон только и успевал раз в час проверять ее состояние и давать воды, а этот механизм на ней, ох, Бархан многое повидал, но такое он видел впервые. Хреновина с трубкой на спине, причем трубка потом соединяется с телом и все это иногда жужжит и что-то делает, но вот что Джон пока не спешил узнавать, да и не представлял как, девчушка то немой оказалась. Жесток господ, лишил юное создание возможности сказать все, что она думает об этом мире, создателе и окружающих ее людях. Еще был один хмырь, мужик из разряда тенеподобных, вроде бы как есть, но в то же время про него постоянно забываешь – Питер, тот сорвиголова с лазерной винтовкой. Вел себя довольно спокойно, не выказывая явного раздражения, но все же оно было, без сомнений. Брел себе и брел, отвлекаясь лишь на питие воды и действия вокруг других людей, в целом его поведение никому не перечило, что и сказать, наверное, самое правильное решение – молчать, пока не спросят.
[div align='center']***[/div]
Второй день в пути походил к концу, легкий намек на прохладу появлялся с каждым движением солнца за горизонт, а местность по мере приближения к так более цивилизованной местности была все разнообразней. Порушенные остовы зданий встречались чаще, так же как и машины, застрявшие в веках и плодящие на себе ржавчину, был даже один намек на близость какого-то другого живого существа – почти свежая куча браминьего дерьма. В целом эта куча не выделялась из общей плеяды внешних и внутренних раздражителей наших героев, но у кучи была еще более сакральная роль – роль предвестника, такого противного и злорадного предвестника. Спустя пару часов пути по остаткам некогда прекрасного шоссе, путникам открылся отличный пейзаж, небольшое возвышения за поворотом, где по правую сторону от дороги возвышалось аж два уцелевших этажа некоего здания. По мере приближения здание обнаружило подле себя группу людей, суетливо затаскивающих тюки и ящики в узкий проем.
-Похоже, торгаши-старатели, есть тут, чем поживится чуть севернее. Идем и что бы без дурости, пришибу самолично! – Оповестив о своих выводах сделанных на основе вдумчивого осмотра здания и людей в бинокль, Джон повел всех к ним. Дорога не заняла много времени и вот он уже приближаются к стоянке торговцев и, похоже, что их уже заметили. Сдернув с плеча винтовку, Бархан взял ее за цевье и поднял горизонтально вверх, в знак своих неагрессивных намерений. Стрелять по ним не стали, что ж, уже добрый знак, хотя если приглядеться то оконных проемах можно было заметить вооруженных людей готовых в любой момент полить раскаленной пулей весь балаган с брамином.
-Хей, кто вы такие! Стой! – Оповестили из здания метров за тридцать, но Джон не остановился и решил подойти еще чуть ближе, сократив расстояние вдвое, он последовал предупреждению и остановился.
-Старатели мы! – Рявкнул он во всю глотку. –Ходим вот и стараемся не огрести на свой зад… - Ответа не последовало, но спустя минуту из здания выползла кучка людей, в семь человек, посреди которых особо выделялся их главарь судя по всему. Слегка полноваты но довольно внушительно выглядящий мужик лет сорока.
-Поднять руки… старатели... и медленно сюда. Я не грабитель, я торгаш, но торгаш осторожный, а вы как-то дерьмово выглядите. Будем разбираться. – Спустя час примерного объяснения ситуации все было улажено и за небольшую плату ввиде остатков от экипировки нападавших на Клиффтоп рейдеров их всех впустили в здание, предварительно разоружив естественно. Отвели отдельный угол на первом этаже около лестницы, снабдили едой и питием, присматривали в полглаза. Ночь обещала быть безопасной и спокойной. Разве только пленникам не повезло, тот самый торгаш был не прочь купить их, но Джон не уступил ему, впрочем, они забились обсудить это завтра, как и некоторую проблему, возникшую на пути каравана дальних старателей.
/если кому-то что то непонятно, стучите в орг-тему, отвечу./