"И несут ураганы
Чёрной пыли клубы,
Крепко душат лианы
Вековые дубы,
Силы тьмы вылезают из могил
позабытых, открывая гробы.
И молитвы не могут
Разогнать этот мрак,
Только дьявольский гогот
Издаёт вурдалак,
И наивные люди в этом сумрачном
мире видят ужаса знак."
Г. Лавкрафт "Фестиваль"
Черно-белый пушистый кот Азатот как всегда плутал по длинным коридорам огромной лаборатории, что располагалась глубоко под землей, вход в которую находился буквально в нескольких шагах от Эбенгарда, величественной крепости на юге Вварденфелла. Азатот бродил совсем бесцельно, иногда подходил к каменным стенам и карябал их когтями. Зачем он так делал, одному Дагону известно. Может его беспокоили крысы? Крысы в стенах?
Он остановился, поскреб лапкой за ухом, а затем принюхался. Все комнаты и коридоры этой гигантской лаборатории пропитались необычным приторно-сладким запахом, а в комнате, у которой остановился Азатот, этот запах был более интенсивным. Кот знал, что в этой комнате сейчас находится его любимый хозяин – молодой некромант Герберт Уэст. Хоть тяжелая железная дверь и была приоткрыта, кот не собирался проходить внутрь. Почему-то его пугало это жуткое место, холодное серое помещение с огромным количеством стоящих на полках банках, в которых находились чьи-то органы, металлическими столами с засохшей на них кровью. Поэтому испугано мяукнув, кот побежал прочь от железной двери и, завернув в соседний коридор, пробрался в скромную библиотеку, где его хозяин обычно усаживается в мягкое кресло, берет его на руки и начинает гладить и ласкать. В такие моменты Азатот считает себя самым счастливым котом на свете. Завалившись в свою корзинку, он решил немного подремать.
А за железной дверью, что так пугает кота, на металлическом столе, стоящем посреди комнаты с серыми стенами и полом, лежало накрытое пропитавшимся кровью покрывалом мертвое тело. Рядом стоял маленький столик с разложенными на нем инструментами. Герберт Уэст, приготовив препаровальные щипцы, подошел к столу, сдернул с трупа покрывало и, свернув его, убрал в сторону. На столе лежал мертвый хаджит с пробитой головой. Герберт подошел к стоящему в углу письменному столу, взял в руки перо и, окунув его в чернильницу, написал в рабочем журнале:
«Объект №18.
Антропоморфное создание называемое «Хаджитом».
Пол: Самец.
Причина смерти: кровоизлияния и обширные повреждения головного мозга вследствие мощного удара тяжелым тупым предметом».
Поместив перо в чернильницу, он подошел к стоящему рядом деревянному ведру, до краев наполненному водой, окунул в него руки, а затем, тщательно вытерев полотенцем, обработал их специальным защитным раствором.
Поначалу Герберт намеревался вскрыть грудную клетку мертвого хаджита и извлечь его сердце, чтобы потом провести над ним ряд экспериментов. И чтоб долго не мучиться, снимая с трупа одежду, некромант взял в руки острый нож и разрезал грязную клетчатую рубаху, обнажая грудь. И тут он был немного удивлен. И возвратившись к письменному столу, в журнале в пункте «Пол» он зачеркнул слово «Самец», а рядом подписал слово «Самка». И как он это сразу не заметил?
Вернувшись к столу, Герберт задумался. Все-таки жалко резать такую красивую кошечку. Он провел рукой по ее груди, чувствуя, как мягкая шерсть приятно ласкает его кожу, затем раскрыл пасть, осматривая зубы и язык, потом раскрыл веки, изучая глазное яблоко.
Все-таки стоит попробовать вернуть ей жизнь, подумал некромант. Всего-то – дырку в голове залатать.
Герберт достал из кармана циркуль и померил с его помощью голову мертвой хаджитки. Затем направился в соседнюю комнату, которая являлась моргом. Благодаря волшебным ледяным кристаллам, вделанным в стены, здесь всегда было холодно. На прикрепленных полках - лежанках находилось два еще свежих трупа: молодого босмера и атлетичной орчицы. Не разъединяя циркуля, некромант сначала приставил его к голове мертвой орчицы. Нет, не подходит. Слишком широкая кость. Затем подошел к босмеру. Вот это другое дело. Размеры височной кости босмера практически совпадают с размерами хаджитки.
Вернувшись в препарационную, Герберт записал все значения своих измерений и облегченно вздохнул. Операцию на восстановление черепа хаджитки он решил отложить на завтра. Он отнес ее в морг и накрыл покрывалом. Затем запер все двери на ключ и побрел по полуосвещенному коридору в сторону библиотеки. Там он сел в свое любимое мягкое кресло и взял в руки книгу великого некроманта Абдулы Альхазреда. Азатот, высунув голову из своей корзинки, радостно мяукнул и бросился на колени к хозяину. Хозяин пах той страшной комнатой, но кот старался не обращать на это внимания, довольно мурлыкая и легонько впивая свои коготки хозяину в колени, когда тот гладил его мягкую шерстку.