...продолжаем...
Линия ПифагораЭто один из самых больших провалов игры, одна из самых больших нелепостей. Не само появление Пифагора - было бы очень странно, если бы его не было в игре про Древнюю Грецию - а то,
каким нам его показали,
как игра трактует фигуру Пифагора и его наследие.
После памятной встречи с Николаосом Кассандра узнаёт, что он не настоящий её отец, но кто настоящий, Николаос говорить не хочет - спроси, мол, у матери. Знал ли Николаос, кто "биологический" отец Кассандры - неизвестно, игра никаких подсказок не даёт. Когда Кассандра находит мать, Миррин, внезапно, также не хочет называть имя отца, но даёт наводку на остров Тир, где "сама обо всём узнаешь".
ОК, находим остров со странной архитектурой, разгадываем загадку с дверью - не слишком сложную, кстати, поэтому странно, что за столько лет её никто не разгадал, хотя попытки точно были (смотрим внимательно по сторонам, читаем диалоги...) - и попадаем внутрь. Внутри мы встречаем старца с благообразным обликом и усталыми глазами и узнаём его имя - это Пифагор.
Даже если Кассандра мчалась галопам по сюжетным квестам, игнорируя всю остальную игру, она уже должна была слышать это имя: от Геродота, Варнавы, возможно, от других персонажей. Тем сильнее удивление, когда старец приветствует дочь и говорит, что он - её настоящий отец.
Пифагор очень неохотно, штрихпунктирно рассказывает о Миррин, рождении дочери, не забыв упомянуть, что Кассандре предначертано стать величайшим героем и их встреча предопределена; и гораздо охотнее, поскольку дочь засыпала его вопросами - Где я? Что это за место? Почему ты тут и что делаешь? - рассказывает об Атлантиде и опасности, грозящей всему человечеству. - Ты должна, ДОЛЖНА помочь мне и спасти человечество! - наседает Пифагор; и, конечно, Кассандра с радостью соглашается: ну как можно не помочь родному отцу, если он так просит!
Можно тут же телепортнуться на задания, которые дал отец, а можно походить по зале, рассмотреть повнимательнее интерьеры и... поговорить с папашей ещё раз.
Ох, лучше бы Кассандра этого не делала... У Пифагора появляются новые строки диалога и он предстаёт совершенно в другом свете: ему насрать (прошу прощения у дам) на Миррин, Кассандру, Грецию, человечество, весь мир, он одержим Атлантидой и таящимися в ней знаниями; одержим настолько, что совершенно не стесняется своих взглядов, образа мыслей и не считает нужным даже скрывать их:
Всё вокруг - лишь инструменты. Мирррин нужна лишь как инкубатор для продления чистоты крови, Кассандра нужна как орудие выполнения его воли; все остальные заслуживают внимания ровно в такой степени, в какой могут помочь или помешать его планам. Еtc etc etc.
Малака! Вы серьёзно? Это правда тот самый Пифагор, которым восхищается весь античный мир, которого любила Миррин, о котором мечтала Кассандра - и каким привыкли видеть мы сами по эту сторону экрана? Да на его фоне Николаос выглядит почти идеалом мужа, отца, мужчины - он принимает женщину с чужими детьми, заботится обо всех, растит, пока не получил жестокий приказ... Не того ты сбросила со скалы, Кассандра, ох, не того...
И какова верятность, что, узнав всю подноготную, Кассандра захочет помогать папаше? Предположительно, тем же вопросом задавались и авторы и постарались отодвинуть эти откровения как можно дальше, на вторую-третью-четвёртую встречи с Пифагором; это просто я такой пройдоха, сую нос куда не надо, что сумел "обмануть" игру и узнал неожиданную информацию раньше времени.
ОК, играем дальше... Нам надо собрать четыре артефакта (в моём случае три, т.к. рог Минотавра уже был), которые все вместе закроют Врата Атлантиды. Собираем, приносим, активируем четыре колонны. При каждой активации Алетейа (Хранитель Врат, сочувствующая людям) рассазывает что-нибудь об Атлантиде, а Пифагор - о полученных им за десятилетия знаниях. Всё вместе производит... удручающее впечатление.
Я не знаю, какова была задумка авторов и как "правильно" следовало бы выполнять квесты Пифагора. Возможно, задумывалось, что игрок отвоюет первый артефакт - отнесёт Пифагору - послушает рассказы его и Алетейи - пойдёт за вторым артефактом - и т..д. - и, поскольку рассказ разделён на 4 части и растянут во времени, впечатление, восприятие будет достаточно нейтральным/спокойным: поди ещё запомни в деталях, что было сказано в прошлый раз. Дьявол же кроется в деталях, не забыли? Но... я принёс/активировал разом все 4 артефакта, прослушал все рассказы подряд, запоминать ничего не пришлось, потому и восприятие было... удручающим.
Кратко: у Пифагора едет крыша, он уже не хочет спасать человечество - ха, как будто человеки его когда-нибудь вообще волновали, хочет присвоить артефакты себе, хочет присвоить знания себе, обвиняет Кассандру в непочтении к отцу, Алетейу в корыстности и обмане и тыды и тыпы. Когда Кассандра пытается напомнить отцу об их уговоре и о том, что он сам поручил ей все эти задания - у Пифагора опять едет крыша и он кричит, чтоб она не смела помыкать им или читать нотации. Короче, клиническая картина очень, очень печальная.
Кассандре стоило немалых усилий убедить свихнувшегося папашу, что всё-таки надо завершить начатое и закрыть Атлантиду; после чего папаша начинает жалобно хныкать, а потом переваливает груз ответственности на Кассандру, отдаёт ей Посох Гермеса Трисмегиста и умирает.
Сюжетная линия с Пифагором завершена. Ну, почти.
(Кстати, в игре есть вариант конфронтации с Пифагором; в этом случае папаша едет кукухой насовсем и нападает на дочь, Кассандре приходится его убить. Почему Юбики так настойчиво стравливают отцов и детей?)
При следующей встрече с Миррин Кассандра спрашивает у мамы: а всё-таки, как вы познакомились, как так получилось, что ты влюбилась в Пифагора и знала ли ты, сколько ему лет? Миррин отвечает: - Ну, он выглядел так молодо...
Малака! На момент встречи с Пифагором ему приблиительно 150 лет или больше, Юбисофт очень вольно обращается с датами. Кассандре 27 лет. Следовательно, на момент рождения дочери Пифагору было 123 года и он никак не мог выглядеть молодо, ибо. Миррин не старая, ей едва ли более 50 лет, поэтому она никак не могла встретить Пифагора, когда тот был "молодым", скажем, 60-70 лет. Да и из игры мы знаем, что Пифагор бросил семью вскорости после рождения дочери; другими словами, Миррин встретила Пифагора, когда тот был уже стариком.
Пробуем анализировать дальше. А где именно встретились Миррин и Пифагор? Где они жили? Игра не даёт никаких ответов. Если, предположим, они жили на Тире, то почему родители утверждают, что "он уехал", "я уехал"? - ведь тогда уехать с строва должна была бы Миррин. Если они жили где-то в Греции или на островах, то... откуда Миррин знает, что искать Пифагора следует именно на Тире? Она с ним свзывалась, встречалась? Но остров выглядит совершенно заброшенным и Пифагор утверждает, что не видел ни одной живой души с тех пор, как открыл Врата Атлантиды.
Мама с папой чего-то недоговаривают, или это просто авторы забыли прописать важные детали лора? Я лично склоняюсь ко второму...
И да, чем объяснить столь резкую перемену настроений и целей Пифагора в первую и последнюю встречи с дочерью? Сам он отвечает, что это было до того, как он понял, какие знания тут скрыты
- ок, а что тогда ты делал тут много лет? За много лет изучения (сколько именно, мы не знаем, игра не уточняет, а Пифагор говорит, что он счёт потерял, т.к. время для него не имеет значения) не понял, а тут внезапно прозрел? У меня лично на поиски артефактов ушло несколько игровых дней, максимум неделя; ладно, со всеми игровыми условностями - год. Когда именно на Пифагора снизошло "озарение" и он изменил свои цели?
Итог этого всего.
Пифагор в игре - жалкий, выживший из ума старик, циничный, жадный, эгоистичный, капризный и обидчивый донельзя, нисколько не похожий на того мудрого философа, которым восхищаются все внутриигровые персонажи (и мы с вами).
Малака! Ну вы серьёзно? Нахрена вы сделали Пифагора
таким?